Кукловод. Сентябрь и яблоки. часть 4
Сентябрь. 10 сентября. Осенью даже не пахло...
Хотя нет, запах осени как раз присутствовал. Такой немного пьянящий запах увядающей травы, которая еще зеленится, еще тянется вверх, но с кажд– У нас зато хватило! – Файер – Мэд постучал чубуком о выдвижной отсек пепельницы под ногами. – Кто там кота проводил? Шрёдингер? Засранцы, а не экспериментаторы – в валенок бы его ещё сунул! Кошку надо было с ним вместе сажать, а не счётчик Гейгера, суперпозиционисты хреновы! Вероятность та же была бы, а пиздец в итоге куда красивей... Какая у них там средняя протяжённость жизни на планете, Алёш?
– Семьдесят, плюс минус десяток... – Агора_Летим печально – иронично улыбнулся Файеру и с лёгким вздохом отхлебнул горячий кофе.
– Блин, детский сад ведь сплошной!. . Вообще – то на чай надо переходить нам с тобой – говорят, полезней... – Файер – Мэд задумчиво тёр морщины на лбу. – В седьмой раз сворачиваем программу и всё без толку... Ты знаешь, Алёша, а мне кажется, я кое – что нашёл... Вот ты, к примеру, как – не считаешь условия планетарного выживания слишком уж жёсткими для одних малышей? (Пусть о тебе ходят слухи! Стань сексуальным монстром, заказывай наши дженерики сейчас. – добрый совет)
– Вы считаете, командор, что продление индивидуального возраста что либо даст аборигенам?
– Да нет... – Файер свернул своей знаменитой алая – искрой в левом глазу. – Не аборигенам, Лёшенька... Не аборигенам, а скорее нам с тобой только и можно резвиться в условиях столь экстремального радиационного фона, на нуждающейся в экстренной помощи планетарной поверхности, и среди обворожительно прекрасных разнесённых в клочки облаков и сметающих всё на своём пути ураганов... Они же в массе своей просто не знают там ничего, только мучаются... (Порно – видео – ролики! – прим. ред. )
– Поставить в Центре вопрос о прекращении инкарнационных потоков в этот район? – Агора_Летим с сомнением покачал головой. – ГалСовет вряд ли одобрит...
– Одобрит, Алёшенька, одобрит... С того ГалСовета кто в последний раз и когда тута был?! Кто что видел тут кроме нас? Знавал я, правда, одного... наблюдателя... Да тот такой же босяк, как и мы с тобой – с него с – гуся – вода: похер многое, а до неба дозванивается через раз, дилетант! Вместе лётную школу кончали с ним – надёжен, как насквозь – упорная сталь... А и его там хер слышит кто! Ну ничего, может в этот раз услышат уже...
"Ди – дзет, три ноля, сорок семь, Лай – Летим_Традисканция 17&3... ", продолжил подавать побудочный позывной штурман правого блока навигации, "Кора... бля... родная моя... ну, проснись... ".
– Ну стучи – стучи! А я пойду передохну... – Файер – Мэд улыбнулся на прощанье в коротко остриженные усы. – Стучи ёлочным дятлом – может быть достучишься, ты её больше всех тут любил!. . После меня...
=*=
Раечка Зазорина сидела на кухне поздним вечером за одинокой чашечкой чая с добываемыми из – под полотенца ещё тёплыми гренками. В мыслях вился непонятно – яркий утренний сон, в котором Семён убеждал её лететь сквозь электрические провода.
"Дура!", внушал ей во сне голый Семён, "Они не опутывают, они – проводят! Сказано же тебе – провода!".
А она смотрела на его вставший хуй и никак не могла сосредоточиться: во сне она не летала чуть ли не с детства и была не уверена в своих лётных способностях, особенно сквозь электричество и через какие – то провода...
– Традисканция! Мышью в постель! – перед её чашкой чая стояла, подбоченясь, Синица Ивановна. – Ну, солнышко моё, у тебя же подъём завтра ни свет, ни заря, а ты снова устроилась размышлять до полуночи! Лети, моя сказка, а то по попе уже надаю...
– Спасибо, тёть Зин!. . – Раечка прикрыла опустевшую тарелку и тенью скрылась в своей комнате, тихонечко притворив вплотную за собой дверь.
Спать не получится – за последнюю неделю она уже прочно привыкла к тому, что раньше полпервого можно и не укладываться: что – то будет тревожить и рвать изнутри... Вздохнув, она обложила подушками со всех сторон и запустила свой нот.
Складывать разноцветные шарики в ниточки и крестики по пять штук ей всё больше нравилось – ни на что более интеллектуальное в это время суток сил у неё просто уже не хватало. Она вставляла нежно – мурлыкающие ракушки наушников себе в ушки и запускала "Икс – лайнс".
Тихо проливающиеся звуки мелодии убаюкивали, цветные игрушечные шарики плыли перед глазами, и в эту ночь она заснула прямо на клавиатуре...
"Глупышка ты мягкая!", перед ней во сне снова стоял Семён, приодетый – по случаю праздника што ли – в какой – то неописуемо – раритетный наряд, одинаково хорошо вписавший бы его и в ряды проготических панков и в отработавшую только что команду пожаротушения в экстренных ситуациях, "Глупышка... Только плющит тебя... "
Она резко открыла глаза и засмеялась от счастья – за окном было яркое солнечное утро. Она перевела взгляд на увивающий комнату ледренезийский плющ и вдруг сразу всё вспомнила:
– Традисканция!
"Традисканция 17&3... Ди – дзет, три ноля... ", мерно билось в её голове пробуждающим пульсом, который она ведь и слышала все эти ночи, всю последнюю неделю напролёт... "Кора, бля!"
Она скатилась с кровати со смеху и корчилась на прикроватных половичках, пока не явились и Лора, и Семён, и Синица. Синица Ивановна первая сообразила, что в д
урдом звонить уже поздно, а в скорую ещё рано. Она взяла с подоконника леечку и поливала приходящую в себя со смеху Раечку до тех пор, пока вода, промочив всю ночнушку на ней не скользнула охлаждающим ручейком в её письку...
– Ой, бля!. . Всё – не смеюсь больше! Всё! – в клятвенном зароке проводила сеанс аутотренинга над собой звёздная Кора. – Ой, не могу...
Семён почесал волосатое брюхо, зевнул и свалил.
Синица Ивановна изредка продолжала полив.
Лора, втиснувшись к Раечке под мышку, умоляюще лизала ей шейку и, орошаясь на пару с ней, тревожно заглядывала в глаза...
=*=
– Меня зовут Кодераида – Икстингвиш_Эстей! – Раечка сидела за столом в своей увитой ледренезийским плющом комнатке и училась у Семёна курить. – Я ключ борта – по всей планете сейчас активируются резиденты спасательного корпуса – Мирные И до селе Непомнящие...
– Min ы, бля... – сидящий напротив Семён покосился на зарывшегося в Раечкины подушки с носками Алексея.
– Да, мы прибыли... – Агора_Летим пожал плечами, косясь в свою очередь на обтянутую ситцевым платьичком худенькую попку Раечки – заманивал чуть видный разрез между булками. – Постановление ГалСовета вступает в дежурную стадию...
– В дежурную? – Семён хмыкнул. – Файер по семь раз в одни ворота без шуток не кланяется... Вы уверены, штурм – навигатор, что эксцессов вашим распиздяй – бортом не намечено?
– Вполне!. . – Алексей равнодушно кивнул и осторожно потрогал лапой в шерстяном носке упругие булочки ровно посерединке...
– Пиздюк! – Раечка закашлялась от беломора и поэтому промахнулась – шерстяная ступня ловко ретировалась в подушки.
– Ни одного? – настаивал Семён.
– Чего – ни одного? – встряла Раечка – Кора.
– Ни одного вненормативного агента на поверхности всей планеты? Кодераида – Икстингвиш, как официальный наблюдатель от ГалСовета я требую корректных и истинных данных!
– Как – как?. . – Раечка чуть озадачилась и вздёрнула на него свои невинно – умилённые бровки. – Ну, на поверхности планеты, пожалуй, что хуй...
– А где?! – Семион_НаРада – Летим в моментах истины с чего – то всё ловил на лету...
– В пизде! – Кора не выдержала. – Здесь и сейчас, как для маленьких!
– Чего? – Семён отобрал у неё папиросу и дунул сам. – Не торопись, балда!. . Давай – паровоз...
Она подставила пунцовые губки бантиком и он ей протяжно вдул ядрёно – ленинградского табачку полные лёгкие. Кора завела глаза к потолку и минуты на три притащилась...
– Здесь и сейчас... Так, понятно, кажися... – Семён морщил лоб. – Мой дом после активации ключ – резидента считается плацдарм – филиалом борта и поверхностью планеты де – юре уже не является... Лёшка – ты что ли?
Агора_Летим равнодушно пожал плечами, мечтая поцеловать запрокинувшую голову к потолку Раечку в розовую щёчку...
– Да – я... – спокойно произнесла Кора – Раечка, не открывая проницающих небо глаз.
– Всё же жалко мне очень, поверишь – нет – крайне мало тебя я ебал! – Семён в сердцах потушил беломор.
– Охотно верю, но больше не дам пока – некогда! – Раечка – Кора открыла глаза и потянулась за игрушечной цепочкой из пяти ярко – разноцветных колец.
– Напоследок... – Семён приподнял её свободно – пустую ладошку и нежно поцеловал в мягкие пальчики.
Кора баловалась игрушкою, надевая по очереди цветные колечки на пальцы.
– Ну, и что теперь предстоит? – поинтересовался Семён. – В ГалСовет я, конечно же, отстучусь так, что сраку вам там надерут будь здоров! Особенно если провалите всё и на этот раз! Но посмотреть интересно... Помогу, чем смогу, конечно...
– Олимпиада – 80... – произнесла Кора – Раечка.
– Почему восемьдесят? – Алексей не выдержал, подошёл и, запрокинув ей головку, поцеловал в курносый нос. – Ты увлеклась на досуге национал – шовинизмом?
– Та не... – Кора надела все пять колец и сложила пальцы в подобие олимпийской эмблемы. – Просто я по телеку видела – там мишутка прикольный был... Мне очень понравился... А то, что он в свой сказочный лес свалил мне не очень понравилось... Чуть не расплакалась тогда от грусти...
– Понятно... – Семён усмехнулся. – Ну, давай – поправляй...
Колечки на пальцах Коры по очереди вспыхивали мягко пульсирующим светом...
=*=
Чёрное_Кольцо...
Потомственный воин вуду – вендетты Кариб Баул Ба внимательно, до рези в глазах, наблюдал через прицел "Калаша" за колдуном племени Хари Ктулху охотящегося на него с духовой трубкой, когда разглядел в нём без вести пропавшего много жизней назад своего близнеца – брата...
– Дарим, не стреляй – я сдаюсь! – произнёс Каир Баул Ба на чистом арабском наречии.
Хари Ктулху вскинул духовое оружие и замер перед открыто стоящим кровным врагом, как завороженный непонятными заклинаниями из его уст...
– Сагиб? – произнёс он, ещё не совсем доверяя собственной речи.
– Дарим, куда ты уходил от нас на так много лет? – Каир Баул Ба радостно смеялся над ним. – Мы с мамой искали тебя столько лет!. .
– Сагиб... – перед глазами чернокожего колдуна джунглей и саванн плыли пейзажи жёлтых пустынь и зелёных оазисов. – Я отошёл тогда на минутку в пески, и мы с Аллахом решили пошутить над вами...
– Кем мы были всё это время и раньше того, Дарим?. .