Тётушка Дженни (буржуйский инфантилизм). Часть 23

Неожиданно почувствовав, как что – то быстро скользнуло мне в попу, я ее громче заревел. Было ужасно обидно, что Сью всё – таки удалось сделать неприятную процедуру до приходя моей тёти.

– Где наша соска? – улыбнулась моя юная мучительница.

Викки подала моей няне желтую пустышку, которая тут же отправилась мне в рот.

– Только попробуй выплюнуть, – пригрозила мне Сью, опуская мои ноги вниз, – Еще две свечки в попу суну.

"И когда уже придёт Дженни?" – подумал я, с ненавистью посмотрев на няню.

– Просто загляденье, – умилительно улыбнулась Викки.

– Ага, такой лапуля, – согласилась Эшли.

– Голышом и с соской во рту? – усмехнулась Сью.

– Целый день бы на него голенького любовалась, – сказала Викки, продолжая бесцеремонно меня разглядывать.

"Ну наконец – то" – облегченно подумал я, услышав, как поднимается гаражная дверь. Через пару минут в комнату действительно зашла Дженни.

– Это, Сью, твои подруги? – поинтересовалась она у моей няни, – Помогают тебе возиться с Томми?

– Ага помогают, – кивнула Сью, – Заодно учатся, как ухаживать за маленьким ребенком.

– Кто – то учится, – улыбнулась Эшли, кивнув на Викки, – А кто – то учит.

– Сегодняшний день был очень познавательным, – усмехнулась Викки.

Девчонки принялись рассказывать Дженни о происшествиях за день.

– Я Сью еще утром предупредила, чтоб не рассчитывала, что за полдня приучит Томми к горшку, – усмехнулась Дженни.

– Определенные успехи есть, – сказала Сью, – После дневного сна проснулся сухим.

– Какой прогресс, – улыбнулась моя тётя.

– Правда сам пока на горшок не просится, – продолжила Сью, – Чего мы кстати сейчас от него и ждём. Чтоб сам попросился и сходил на горшок по большому.

Сью наклонилась к Дженни и что – то быстро шепнула ей на ухо.

– Так вот почему у него такой недовольный вид, – усмехнулась моя тётя.

– Ну что, Томми, – обратилась ко мне Сью, – Продемонстрируешь тёте, чему мы тебя сегодня учили?

– Покажешь ей, что ты уже большой мальчик и умеешь проситься на горшок? – улыбнулась Викки.

– Давай сходим на горшок, солнышко, – ласково сказала мне Дженни, – Если няня тебя об этом попросила, значит тебе действительно пора сходить по большому.

Я обиженно хмыкнул.

– Взрослые лучше знают, когда малышам пора делать детские делишки, – продолжила Дженни, – И маленькие, и большие.

"Конечно, эта 15 – летняя девчонка лучше меня знает, что мне пора по – большому, – обиженно подумал я, – После того как сама сунула мне в попу две слабительныве свечки".

– Какой недовольный, – улыбнулась Сью.

– На весь свет обиделся, – усмехнулась Эшли.

– Слушайте, а может он так капризничает потому что заболел? – неожиданно нахмурилась Дженни.

– Заболел? – растерянно посмотрела на нее Сью.

– Ага, – тем же притворно озабоченным тоном сказала Дженни, украдкой подмигнув Сью.

Я насторожился, понимая, что моя тётя что – то затеяла.

– Надо померить температуру, – заявила Дженни.

– Лоб вроде нормальный, – неуверенно сказала Сью, быстро пощупав мой лоб, – Почему ты решила, что у ребёнка температура?

– Даже если нет, не мешает на всякий случай померить, – невозмутимо сказала Дженни, потянувшись за флакончиком с жидким мылом.

Недоумение моей няни сменилось хитрой улыбкой – точно такой же, как у Дженни.

– Действительно не мешает померить, – согласилась она, с трудом сдерживая смех.

Увидев, как моя тётя помазала кончик термометра жидким мылом, я неожиданно догадался о ее коварном замысле.

– Не на – адо! – заревел я, выплюнув соску.

– Что такое? – ласково улыбнулась Дженни, рывком задрав мне ноги, – Чего мы опять плачем? Всем деткам так меряют температуру – в попе.

Дженни быстро пихнула мне под попу подгузник.

– На всякий случай, – подмигнула она стоящим рядом девчонкам.

– Боитесь, что он покакает от градусника, как грудной? – ехидно спросила мою тётю Эшли.

– У меня тоже предчувствие, что после термометра нас ждёт сюрприз, – улыбнулась Сью, толкнув Эшли локтем в бок.

Девчонки переглянулись и тихонько захихикали.

– Где тут наша маленькая дырочка? – улыбнулась Дженни, бесцеремонно вставляя мне в попу намыленный термометр.

Держала она его внутри довольно долго – чуть ли не пять минут, сделав позыв какать совсем нестерпимым.

– Точно не хочешь по большому? – обратилась ко мне Дженни с хитрой улыбкой, неприятно шуруя у меня в попе намыленным градусником.

– Нет, – смущенно соврал я.

– Ага, так мы тебе и поверили, – насмешливо улыбнулась Сью, – Небось сразу наложишь кучу, как только тётя вытащит у тебя из попы термометр.

Я обиженно поджал губы.

– Все малыши после термометра какают, – не унималась Сью, – И маленькому Томмми тётя не зря постелила под попу марлю.

– Такое впечатление, что и вправду хочет по – большому, – хихикнула Викки.

Девчонки продолжали меня дразнить, пока Дженни не вынула у меня из попы термометр. Напрягшись изо всех сил, я все равно не выдержал и немножко покакал.

– Ну что я вам говорила, – улыбнулась Дженни, – А так кричал, что не хочет по – большому.

– Маленький Томми сделал тёте масенькую какашечку, – засмеялась Викки.

– Еще раз доказал, что ничем от грудного не отличаешься, – насмешливо

сказала мне Дженни.

Лёжа с пунцовым от стыда лицом, я чуть не плакал от горькой обиды, что меня всё – таки заставили при всех покакать. Ужаснее всего было преследовавшее меня всю неделю чувство полной беспомощности. Взрослые полностью меня контролировали – включая такие интимные вещи, как хождение по маленькому и по большому.

– Совсем чуть – чуть покакал, – заметила Сью.

– И вправду мало, – согласилась с ней Дженни, – Давай, Томми. Надо покакать еще.

Дженни легонько ткнула в мою дырочку посторонним предметом, мгновенно заставив меня наложить под попой большую кучу.

– Ничего себе! – хихикнула Викки.

Испуганно вздрогнув от снова уткнувшегося мне в попу термометра, я еще больше увеличил свою кучу и окончательно сдавшись, пустил сильную струю.

– Еще и фонтан устроил, – засмеялась Эшли и вслед за ней все остальные.

– Теперь можно вытирать попу и одевать подгузник, – сказала Сью после того, как я прекратил писать.

– Я б подождала, – заметила Викки, – Может мальчишка еще покакает.

– Неа, больше какать не будет, – тоном знатока заявила Эшли.

– Почему? – спросила Викки.

– Потому что пустил струйку, – объяснила Эшли, – Дети обычно писают только после того, как окончательно сходили по большому.

– Точно, – вспомнила Сью, – В книжке о приучении к горшку было написано, что надо всегда дожидаться струйки, когда садишь малыша на горшок по большому.

Вытащив из под меня грязный подгузник, Дженни сунула мне под попу новый и принялась аккуратно вытирать меня между ягодиц детской салфеткой. Видя, как внимательно наблюдают за ее действиями обступившие стол девчонки, мне хотелось провалиться под землю от стыда.

– Ну вот, – улыбнулась Дженни, запихивая мокрую салфетку мне в попу, – В горшок какать не хотел, а после термометра – пожалуйста. И писаем, и какаем.

Холодная салфетка коснулась моей мошонки, заставив меня поежиться.

– Сможешь завтра с утра с ним посидеть? – спросила Дженни мою юную няню.

– Утром не могу, – виновато улыбнулась Сью, – У меня до обеда дела.

– У меня тоже, – вздохнула Дженни, – Ну ничего, я уже договорилась с одной знакомой, что работает в яслях. Отведу Томми завтра туда.

– Восьмилетнего? – засмеялась Сью, – В ясли?

– Представляю, как он там с малышами будет смотреться, – хихикнула Викки.

– А что? – усмехнулась Дженни, – Я объяснила заведующей Томмину проблему и она меня заверила, что возраст не имеет абсолютно никакого значения. Нянечки будут менять ему подгузники – точно так же, как и остальным малышам.

Я изумлённо взглянул на тётю. Судя по Дженниному серьезному лицу, она действительно решила отвести меня в ясли. .

– Что ты так на меня смотришь? – усмехнулась Дженни, – Я не шучу. Пойдёшь завтра в ясли.

– Даже если проснётся сухим? – улыбнулась Сью.

– Я в этом сильно сомневаюсь, – насмешливо сказала Дженни, – Ему еще долго подгузники носить.

"Сегодня оставили с 15 – летней девчонкой, которая бесцеремонно обращалась со мной, как я ясельным, – обиженно подумал я, – А завтрашний день вообще придётся в настоящих яслях провести?" Моему возмущению не было предела. "Ну уж нет! – решил я, – Надо постараться проснуться сухим. Пора заканчивать с подгузниками".

Угроза яслей была такой ужасной, что следующим утром мне и вправду удалось проснуться сухим – наверно потому, что я, пересилив стеснительность, послушно пописал в подсунутый тётей горшок: сначала перед сном, а потом в полночь – после того, когда Дженни, разбудив меня, бесцеремонно поинтересовалась, не хочу ли я по – маленькому.

– Сухой, – удивлённо улыбнулась она, проверив утром мой подгузник.

"Рассчитывала еще один день подержать меня в подгузниках" – подумал я, уловив в тётином голосе нотки досады. Но правила есть правила – проснувшись сухим, мне можно было ходить в обычный туалет.

– Ну что ж, сегодня ясли отменяются, – усмехнулась Дженни, – Побудешь до обеда у тёти Нэнси.

Я вспомнил Нэнси – одну из Дженниных подруг, к которой мы ходили на прошлой неделе в гости.

Остаток недели тоже прошел нормально. С подгузниками было покончено. Правда Дженни по прежнему продолжала по вечерам меня купать – в ванне, как малыша – под предлогом, что я пока не научился правильно мыть письку. И в моей спальне тётя оставила всё без изменений – чтобы "детская" напоминала мне о наказании подгузниками.

Через месяц, к приезду мамы, от "детской" разумеется не осталось и следа. Дженни похоже не хотелось рассказывать маме о моем наказании – та ее навряд ли б за это похвалила. Я тоже не решился рассказать маме, как провел восемь долгих дней в памперсах – было ужасно стыдно и я старался забыть подгузники, как кошмарный сон.

Впрочем надо отдать должное Дженни – наказание подгузниками действительно "излечило" меня от ночного писанья в постель.

– Что ты с ним сделала? – поинтересовалась моя мама у Дженни через полгода, когда тётя заехала к нам в гости.

– Я ж тебе пообещала, что отучу мальчишку мочить постель, – уклонилась от ответа Дженни, – Теперь могу клинику для таких открывать.

Я с интересом посмотрел на Дженни. Удивительно, но через пару лет выяснилось, что она действительно открыла подобную клинику для лечения у детей ночного недержания. Впрочем это уже другая история.

КараПуз,

Сентябрь 2010