Про возбуждение

Она идет к кровати из душа, на цыпочках, голая, с каплями воды на бедрах (интересно, почему там не вытирается) и улыбается. Прямо до ушей улыбка, будто ее там тортиками с икрой кормили или чек на сто миллионавшан был спокоен еще и потому, что уже давно прикинул – при такой разнице в росте, а он был на голову выше Тима, принятая им поза делала практически невозможным попадание члена в его дырку. В чем Тимур и убедился через пару минут, быстро раскидав в стороны шорты и трусы.

Если он вставал на колени, то его член располагался между худых ляжек, вставал – нависал над попой приятеля.

Ухмыляясь про себя, Равик слышал сопение парня за спиной, чувствовал его потуги, но даже и не пошевелился, чтобы помочь. Даже, если Тимка сообразит, то разработанной "черенком" попке, так с гордостью звал свой кутак старший брат, небольшая пися Тимура ничем особенно не грозила. (Пусть о тебе ходят слухи! Стань сексуальным монстром, заказывай наши дженерики сейчас. – добрый совет)

– А – ах! – это Тимка все таки приспособился на полусогнутых коленях и ворвался в его дырочку.

Да, практически не больно, совсем, как тот шланг. Можно вздремнуть, пока он сопит за спиной. (Пацаны занимаются сексом! – прим. ред. )

Возбуждение накатило на Тима. Он трахает, тело Равшана целиком принадлежит ему. Неудобно на полусогнутых – так он обхватит бедра и обопрется на них. Конечно, это не тугая розочка Доника, но кайф обладания – это было нечто! Он не торопясь вынимал член, потом с силой загонял его, опять вынимал, но уже до середины, а потом опять резким толчком внутрь, так что юношеские тела срастались.

Смешно, но в какой – то момент Равшану даже начал нравиться этот процесс, более того, возбуждение соседа начало передаваться ему и он стал покачивать попой. В один из таких качков Тимур задел что – то в кишке, и кайф прострелил пацана с пяток до головы, он стал вертеть попой, пытаясь получить его повторно.

Что и говорить, вскоре он почувствовал, что не на шутку возбудился и его заводит возня соседа сзади. Вдруг Тим взвигнул, застонал, и Равик почувствовал толчки в своей попе, которая начала наполняться теплой спермой. Сосед обессилено рухнул на его спину стал ласкать его грудь и шептать ласковые слова.

Вот еще нежности! Равик осторожно пошевелили плечами, мол, что разлегся. Пися выскользнула из его норки, и Тим свалился рядом с ним на матрас. Не спеша Равшан вышел из сарая.

Он боялся себе признаться, но произошедшее было куда приятнее грубых трахов братана, приносивших только ноющую боль.

Разлегся на одеяле и начал тасовать колоду.

Следом выполз на солнечный свет и улегся напротив Тим.

Все, что произошло только что – было классно. Правда, теперь он должен обязательно выиграть, так как возбужденный член соседа напугал своими размерами, стало тоскливо только от мысли, что с ним случится в случае проигрыша.

Через десять минут довольный Равшан собирал карты, а Тим тупо смотрел на кучу карт, остававшихся у него в руке.

– Пошли! Теперь твоя очередь! – член победителя даже и не опал во время игры, а только еще больше прибавил в размерах.

Тимур поплелся в сарай.

– Становись раком! Разведи попку руками! – командовал Равшан.

– Ты только осторожнее! – попросил струхнувший Тим.

– Не бойся! Все будет путем! – заверил его друг, и от этого заверения стало еще тоскливей. Тим попытался последовать его примеру и плюнул на ладонь, но рот пересох, и капелька слюны, упавшая на ладонь никак не могла спасти положения.

Но Равшан – не зверь какой – то. Он прицелился и большой плевок накрыл дырочку проигравшего.

Равик опустился на колени. Ему было очень удобно, член расположился как раз напротив желанного отверстия.

– Будет чуть – чуть больно! – успокоил он парня, взял член в руку, второй рукой схватился за его бедро, удерживая, попытавшую увильнуть попку. – Р – раз!

– Ох! – рванулся от него Тим, и член выпал.

– Ты что? – не понимая поступка приятеля, поинтересовался Равшан.

– Больно! – заскулил Тим.

– А ты как думал? – и Равшан, восстановив прежнюю диспозицию, опять ворвался в Тима.

– Нет! – опять вырвался Тим.

– Ты же проиграл! – в логике Равику нельзя было отказать, однако и применять силу он не хотел, москвич все – таки.

– Хорошо! – пошел он на попятную. – Тогда ты сам!

– Как это?

– Садись – Равик лег на спину и указал рукой на свой "черенок", направленный в потолок сарая.

Тим присел на корточки, глядя с надеждой на приятеля, а вдруг он переменит свое решение. Но тот был неумолим.

– Садись ко мне спиной – и стал регулировать попочку приятеля. – Теперь давай!

Головка члена уперлась в дырочку Тима. Только сейчас он пожалел Доника. Пошевелиться было невозможно, руки Равшана налились железом и неумолимо тянули его к полу.

– Он у тебя такой большой! – заскулил Тим, чувствуя, как головка медленно входит в него.

– Вот и хорошо! Вот и молодец! – успокаивал палач, палка которого медленно входила, раздирая изнутри Тима напополам. – Вот, а ты боялся!

Тим коснулся попкой горячих бедер, догадался, что процесс закончен. Затем Равшан ослабил хватку и Тимка начал приподниматься.

Руки Равшана снова налились железом, и опять член полностью вошел в попу Тима. Слезы катились из его глаз, он кусал губы, чтобы не закричать и молился всем богам, чтобы скорее все закончилось. Он стал опять приподниматься, но потерял равновесие и со всего маху сел на соседа.

– Молодец! – теперь уже его руки поднимали бедра парня. Поймав равновесие, Тим стал приподниматься.

– Теперь сам! – велел ему Равшан, и послушный парень опять присел, потом привстал.

А потом ему понравилась эта игра, это он понял хотя бы потому, что свернувшийся от боли в маленькую тряпочку, его член вдруг начал расправляться, и тогда он запрыгал, как сумасшедший на палке соседа. И когда тот, прижав его мертвой хваткой, начал под ним выгибаться, дикий кайф захватил Тимура. Схватившись за свой член, он стал дико дрочить. Когда внутри у него Равшан взорвался, следом за ним салютовал струйкой спермы, вылетевшей из писюна.

Пошатываясь, Равшан вышел из сарая и рухнул на подстилку. Сначала потянулся за картами, но шевелиться не хотелось.

Через некоторое время в дверях сарая появился Тим, он схватился за косяк и заныл:

– Ну и что ты со мной сделал? Ты меня разорвал! У меня все болит!

– Сейчас все пройдет! – вдруг засуетился приятель.

– Ничего не пройдет! У меня все горит!

– Я принесу тебе мазь! – подхватился Равшан и собрался бежать в дом.

– А трусы? – ехидно поинтересовался у него Тимур.

– А! Ну да! – хорош был бы он, если бы его увидели с болтающимся писуном между ног мама или сестренка, побежал в сарай, вернулся из него, подтягивая на ходу черные семейные трусы.

Если ты, мой внимательный читатель обратил внимание, то роли пацанов круто изменились. Разве бы минут пятнадцать назад Равшан побежал сломя голову домой, выполняя прихоть Тима, он бы только пожал плечами, презрительно сплюнув, подумаешь – неженка. А сейчас он откопал баночку с остатками мази, а потом недрогнувшей рукой щедро намазал краснючее колечко Тима под его стоны и ахи, потом помог ему одеться и проводил до калитки в заборе.

Год назад

Равшан переключил рычаг скорости, и довольный москвичок заурчал, набирая обороты.

Наверное, он тоже хотел поскорее попасть в свое стойло.

Ночное шоссе было пустынным.

Жизнь водителя была, пожалуй похожа на это шоссе, такая же ровная и скучная. Единственным памятным пятном в ней было то лето, n-надцать лет назад. Его встреча с Доником, при воспоминании о котором, накатывало какое – то непонятное возбуждение, да игры с Тимуром.

Пятнадцать лет тому назад

Тот появился на стройке где – то через неделю, весь такой чистенький и свеженький. Завел разговор с Равшаном, докрашивающим раму, попросил разрешения посмотреть дом.

– Заходи – пожал плечами Равик.

Тимка походил по комнатам, потом подошел к нему, понаблюдал за последними мазками, а потом спросил:

– А где братан?

– Да он с дядей Сережей пошел пиво пить! – дядя Сережа – бомж, за жратву и ночлег помогавший в строительстве.

– Так никого кроме нас, нет? – уточнил Тим.

– Ага! И нескоро будут!

– Ну так давай поиграем? Как в тот раз! Хочешь?

Передохнуть, конечно, надо было перед следующим окном.

– Давай! А ты карты принес? – и наклонился за тряпкой, чтобы вытереть руки.

– А мы карты пропустим!

Опаньки! Равшан поднял глаза на Тима, а тот уже спустил шорты вместе с трусиками и стоит с торчащим писюном. Было бы лучше, если бы он предложил помочь покрасить рамы, но от такого белоручки и не дождешься.

– Ну, поворачивайся! – а приятель уже и сам развернулся, наклонился и стоит, разведя половинки попы руками – Опять будешь кричать? – с сомнением в голосе.

– Нет! У меня уже все зажило!

Ну и понеслась душа в рай по кочкам.

Тимка стал приходить каждый обед. Иногда Равику удавалось отмазаться, но очень редко. Где они только не трахались. И в доме, и на чердаке, и во времянке у дяди Сережи. Равик только удивлялся ненасытности соседа, лично ему особо не нравилось, когда старший брат вставлял, а парнишка только кряхтит да просит:

– Еще! Еще давай!

Но один раз их за этим делом поймал братан. Парни и не заметили, как он появился в проеме двери. Он уже хватил пивка с излишком, как Равшан не любил его в такие моменты, и стоял покачиваясь в дверях. Потом шагнул в комнату, расстегивая на ходу штаны, оттолкнул братишку со словами:

– Учись, как надо это делать! – схватился за бедра мальчишку. Тот жалобно заверещал.

Отлетевший и больно стукнувшийся плечом, Равшик вскочил и набросился на бугая брата сзади с криками:

– Не трогай его! Скажу Умиде Гайратовне!

– Что!!! – взревел братан, отталкивая всхлипывающего Тима и разворачиваясь к братишке.

Это было прямое нарушение всех правил – младший не может перечить старшему, но в логике ему не откажешь, хотя за это младший и должен был понести наказание.

И он получил свое! Согнув братишку, мужик со всего размаху, на сухую, вогнал в того свой огромный кутак.

Искры брызнули из глаз Равшана, от резкой боли он потерял сознание.

В углу сидел сжавшийся в комок Тима, однако страх не мешало ему наблюдать, как безвольное тело друга моталось в руках рычащего урода и огромный шланг то исчезал внутри, то почти полностью выходил наружу. Эта картинка долго не могла потом выйти из его памяти, даже многочисленные порнушки, которых он немало перевидал потом, не могли затмить эту картину.

Братан, грязно выматерившись, в последний раз прижал тело паренька, а затем резко его отпустил, и тот свалился прямо под ноги, хмуро глянул на задрожавшего Тимура, сплюнул, еще раз выматерился, заправил в ширинку свой огромный член, застегнул штаны и круто развернувшись, вышел из комнаты.

Год назад

Даже при воспоминании о том изнасиловании, очко Равшана судорожно заныло, он поерзал на водительском сидении и прибавил газу.

Дальнейшее он помнил смутно и то по рассказам Тима, тот его дотащил до дома и уложил в постель под ахи и охи матушки, сначала он хотел рассказать ей всю правду, но потом струсил и придумал историю о сильном ушибе друга.

Потом он навещал больного, приносил ему шоколадные конфеты, но проводить его до автостанции Равшан так и не смог, слишком слаб был еще.

Одно было хорошо в этой истории – братан больше не трогал Равшана, да и парень старался его избегать, как можно реже встречаясь с ним.

Несколько раз Тим присылал ему письма из Москвы, но писал он на русском языке, а парень, к его стыду, хоть и понимал русскую речь, но читать по – русски научился только в армии.

Так уж получилось, что с Тимом он встретился только перед армией, когда тот приезжал на похороны Умиды Гайратовны. Тимур подрос, стал большим и толстым увальнем, поговорить с ним толком при таком стечении народа они не смогли, да как – то и не было о чем, а уже на утро с узелком за плечами, Равшан потопал на призывной пункт.

Всю службу прокрутил баранку командирского газика, майор его уважал за спокойствие, исполнительность и чистоплотность. Вернулся домой, женился, теперь у него двое деток, которым вез подарки из города на заднем сидении своей легковушки.

Пока он служил – братан погиб, по пьянке разбился на тракторе.

Вот собственно и вся его история. Вы спросите, мои любезные читатели:

– А как с... этим делом?

Да никак! Глупости все это, давно это было, было и прошло.

Вот вам еще один пример того, что приобретенная гомосексуальность это миф.

Так что – тихо оставим его на пути домой и вернемся к Донику с Игорем.

(Окончание следует)