Близнецы
28 октября 1985 год. Аэродром Фолькенберг... Приземлились, когда уже стемнело.
"Во дурак то!!!"...
Мне почему – то казалось, что должны были сесть в Берлине. Идиот. Ну, вот, бля, хотелось на мостовую вечернего Берлина плюнуть... Или поссать на угол ихнего дома... Да, видно, не я первый, начиная с 45 года хотел. По – сему, дабы не смущать немецких товарищей – аэропланы с солдатами для бездонной Группы Советских Войск в Германии сажали в лесах и отвоеванных у немецких крестьян (во временное пользование) полях. Последнее, что запомнилось с Родины – мордо – лицо проводницы Пулковского ОАО, девочка из "третьего эшелона" – для спецзаданий, типа перевозка солдат ("им по – хую – всякие и разные понравятся") или для суперрейсов Пулково – Нарьян – Мар (перевозка оленей и их пожирателей)... Впрочем – какая разница...
В животе приятно стояла колом, без надежды на переваривание, армейская тушенка... Жирная, холодная и без хлеба...
"Хм... А в самолете все же было теплее... Прописаться бы там до дембеля. .. А будет ли он... "... Холод. Вода везде. С неба. Под ногами. Со всех сторон света... Вспомнился кот Дымок на кочегарке в учебке... Как он, подонок, дрых на тех горячих трубах. Даже жрать не вставал лишний раз... Прибил бы...
Здрасти, Германия! Принимай новую порцию скифов.
А потом – "ярморка"... Разбирали по "городам и весям"... Красивый, молодой и естественно пьяный лейтенант с парашютиками в петлицах. Я его полюбил с первого же ика, с которого он начал речь, про то, что служить у них – это "ваааааще – заебись!"... ОК! Какая, в принципе, разница. Просто он был первый "покупатель". Да и хорош собой – рост, лицо с ямочками, усы те... Хорош, мерзавец...
Поезд привез нас в маленький городок недалеко от Лейпцига. Ночью шли по – улицам и разглядывали витрины магазинов. На дворе все же еще был 85 год...
А лейтенант оказался редкой сволочью... Обрыгал теплушку и поссал в углу. Я его уже разлюбил...
Новое место жительства... Длинная казарма, с кубриками на одну сторону. Везде – следы дембельских аккордов – то есть ухоженно, тепло и чисто...
"Тут еще полтора года... Бля... Как оно будет? Наслушались в учебке страстей – мордастей про части... Посмотрим... "...
Сразу же посадили в бытовке – перешивать погоны. Линька. С красного на голубой.
Старательно шью. "Кузина белошвейка"... Краем глаза разглядываю новых сослуживцев. Ничего интересного. Не на ком глаз остановить. Разве что этот?... Да и тот – ничё...
И тут входит Он... Бля! Я охуел. "Чёрт нерусский"... Высокий. Фигура! Мммммм.... Руки. Плечи. Ноги в донельзя ушитых "галифе", Чернявый. Смуглый. Брови. Короче – я пропал. Говорит по – русски правильно, но с типичным акцентом...
– Так, бойцы, шевели ладошками... Ротный приказал вам хлеб – соль в виде бани... Но я вам спинки тереть всю ночь не собираюсь...
Давай давай, резче... Хули уставился, уёбок? Не понимаешь, что ли? Или тебе по – армянски сказать?... А может в фанеру? Пуговки на ХБ пересчитаем?...
(это он мне)...
И тут только я заметил – все слушают и кружева не перестают плести, только я сижу и на него смотрю...
– Да нет – понял все...
– Звать как?
– Леша...
– Пиздёша!!! Тебя что, в учебке не учили представляться старшим по званию (он – старший сержант, НевообразимоШирокаяЛычка)?
– Младший сержант Т***...
– То – то. Младший сержант Леша... Так! Пиздарики – все на мойку слонов! Потом дошьете. До утра время есть!...
В обеих концах фашистской казармы были задуманы туалеты... "Видные советские военноначальники" в лице прапорщика решили из одного туалета сделать баню. "Решения партии – в жизнь!". И надо признать – здорово получилось!!! Парилка, просторная помывочная легко вмещала взвод. И "чайная"! Да, да – комната с массивным дубовым столом и скамейками, обшитыми дермантином.
На столе – самовар. Правда фарфоров не видно. Но это и не важно... Просто в сравнении с баней в учебке, построенной по проекту "душевых" Бухенвальда – это просто термы времен Великой и Священной.. Раздеваюсь в прихожке, немного притормозил, просто думал о сержанте, а тут он и подходит этот, старший, старший – престарший (мммм.... очень старший сержант, легок на помине)...
– Боец, что тормозим – то? Или ты тут на зимовку собрался остаться?
– Да я товарищ старший сержант....
– Какой я те нахуй старший сержант? Ты чё? Ослеп что ли?
Смотрю, а погоны у него пустые... "Перелет Ленинград – Фолькенберг что ли сказался? Подустал я что ли?"... А он улыбнулся и по плечу похлопывает...
– Ничего, привыкнешь...
И тут.. Входит еще один такой же!!! Но уже с лычками... Близнецы!!!! Я замер. Бля, два. Всего по два. И как похожи! Хотя у второго, рядового – глаза подобрее, смеющиеся, озорные какие то... А первый – ну, он же при должности...
Рядовой – Близнец...
– Ну что рот раскрыл? Близнецов никогда не видел?
Сержант – Близнец...
– Это наш юнный друг младший сержант Леша Т***.
А глазаньками лупаю. С одного на другого взгляд перевожу. Боги! Как хороши! Ну просто красавцы, орлы.
Рядовой – Близнец (глаза добрые и классные)...
– Я Сурен, а брат – Армен... Лешь, ты мыться пойдешь? Или будешь нас разглядывать?
И что – то брату на армянском сказал. Заржали, как жеребцы. Сурен меня по плечу похлопал...
– Иди, иди мойся. Время "Ч"...
Моюсь. И только о них думаю. Какие. Какие! Какие!! "Будь проклята эта жизнь! Ну почему? Почему мне? За что?"...
Еще в школе понял – что – то не то! Когда Сережа С*** выходил к доске – я не мог оторвать глаз от него. Уроки физкультуры – обожал. Особенно летом – все пацаны в трусах... Можно разглядеть что – то... Пусть даже намек на это "что – то". Потом попалась какая то брошюра из серии типа "Подростки. Как они заебали". И там прочитал про гомосексуальные проявления у подростков, и про то, как надо таких вырожденцев к врачам премудрым и что нормальный коллектив вкупе с общественно – полезным трудом и физкультурой "а – ля ГТО" могут и обязательно вернут на путь правильного полового понимания советской действительности. "Я – прокаженный. Я – урод. Я – больной!"... Мужчины из бани №3, их члены и волосатые груди всплывали в моем воображении на сеансах "тихо сам с собой"... Но дальше этого – никогда и ничего... А еще слезы в подушку... А еще глупые, ненужные и мокрые поцелуи с Наташкой в подъезде и тягучие разговоры про "девок, телок, шлюх и проч" на лавочке с пацанами во дворе...
– Про морской закон слышал? А, младший сержант Леша?
Очнулся. Армен стоит в дверях и смотрит на меня.
– Поможешь убраться. Сурен покажет и расскажет – что да как.
Я не заметил, что я просто стою под душем. Стекает вода. Я машильно веду рукой по телу. И наверно тупо смотрю на кафельный пол. Я один. Все уже шумят в раздевалке. "Обмен портянками".
Слово "Поможешь" в армии имеет несколько другую смысловую нагрузку, нежели на гражданке. Думаю, Даль бы удивился.
Я понял все. "Припахали. И правильно – не хуй о хуях мечтать". С тоской оглядев так вначале понравившиеся просторы бани, урожденной туалетом, невольно подумал – "Во фашисты! Туалет – что две наши квартиры!"...
– Не сцы, Лешь. Завтра отоспишься. Будить не будут. Скажу прапору.
"Хм... Суренчик! Ангел мой! А я еще не говорил, что тебя люблю больше!?"... Инвертарь готов. Мои "рабочие" руки тоже.
Поехали!!!
А армяне в "чайной" что – то вошкаются. Переговариваются на своем. Тут выходит Армен (нуууу очень старший сержант!!!)...
– Заканчивай! Иди копыта мой и за стол. Ужинать подано.
"Ух ты, бля! Кормежка еще!!! И утром не разбудят на "все жители деревни – на регистрацию". Жить можно".
Жареная картошка. С мясом. Банка кабачковой или какой то еще поебени (первая немецкая консерва). Кисель – "три пачки на полстакана воды". И... Сыр. Настоящий и желтый. С дырками!!! Мысль – "Ой, а можно я еще чего – нить тут помою!?". Сели. Я начал есть в стиле "ковыряясь вилкой и ножом он пытался рассмотреть – что это". Ну оно и понятно – "Тя позвали – веди себя прилично!" И тут Сурен легким движение руки ставит на стол бутылку водки "Столичная". Рисунок на этикетке, тематика – таже. Но какой то красочный и яркий.
– Ты как насчет микстуры для аппетита? Пить умеешь? Не развезет? Салат метать не будешь? ("Армен, а по – моему ты все же сволочь!").
– Да что ты к нему прицепился? Лешка – нормальный парень. Смотри – жрать хочет, глаза заблестели после учебковской столовки
– а культурный и сыр не весь сожрал! Лешь, ты жри не стесняйся. Давай ка мы с Арменом по кусману возьмем, а ты остальное дожевывай! ("Сурен! Он последователь матери Терезы? Или это уже второе пришествие? Дождались таки!").
Пол – стакана вошли не без сопротивления. Желудок был несколько удивлен. Я на гражданке – ну бывало винцо, шампанское, пару раз коньяк... А тут. И не холодная она ни фига... Но сглотнув побольше слюны заставил желудок заткнутся и не пытаться вернуть, на его взгляд, лишнее и прямо сейчас.
– Хм... Нормально. Мужчина. ("Или это все же сказал Сурен? Нет – Армен! Может Третья мировая не за горами?").
И потекла мирная беседа. "Кто? Что? Откуда? Мироощущения армейские?" и так далее. Еще наливали. Еще выпивали. Желудок обреченно стих.
А братья – тоже в учебке были. И младшие сержанты. Только по прибытии, Сурен с кем – то подрался и не хило. Разжаловали, и определели в банщики ("с кем бы мне подраться, может еще какие должностя не заняты?"). А Армен – зам. ком. взвода. Армяне, но азербайджанские. Из очень интеллегентной семьи. Профессорско – преподовательской или что – то в этом роде. Отмазывали их от армии до 22 лет, но видать преподователи и тогда получали не много или что – то где – то не срослось в недрах военкомата и вот они на передовых рубежах социализма.
И я уже любил их обоих. А в голове шумело. И Армен – не такая уж и сволочь. А перед глазами все приятно покачивалось. И Сурен – ну разве такие хорошие люди на планете Земля бывают? А бутылка почти вся, еще на один заход...
– Иди Лешь, ложись. Что то ты улыбаешься неосмысленно. Да и дядя Миша Горбачев сказал – пить ни – ни!
Я шел по взлетно – посадочной полосе казармы и давил лыбу. А потом тихо дрочил "на братьев". Как хороша все же жизнь. И я молодой и здоровый. И Сурен – такой рубаха – парень. Да и Армен – если его не слушать, тоже ничего... Удар сапога дневального чуть не опрокинул кровать.
– Охуеть!!! Все уже здыхают и отдают последние крохи здоровья на утренней пробежке, а этот охуевший слон дрыхнет! Встать!
Бля!
Я вскочил. Голова отомстила за вчерашнее тисками в области свода черепа.
– Эй, Батон! Оставь его. Он на бане вчера был. Отъебись от него! Приказ ротного – кто на бане – до10. 00 и не греши!
("Армен. Хм. Спасибо, кормилец!")
– Так бы и сказали...
До 10. 00 ????!!!! А может остаться на сверхсрочную тут? Это ж рай! И сыр тот... С дырками.
После обеда, когда чистили автоматы, дневальный...
– Младший сержант Т*** к командиру роты!
Захожу.
– Младший сержант Т*** по вашему... (велению, командирскому хотению.. )
– Задикяну помогать будешь?
– Кому?
– Банщику. Зима на носу. Топить баню будем часто. Дрова. И прочее.
– А что делать? (Тупее вопроса не придумаешь. По – моему я тормоз).
– А я по – твоему Рязань заканчивал, что бы инструкции банщикам выдавать? Сурен объяснит. Он тебя назвал. Говорит – смышленный. В чем я сомневаюсь. Так что? Согласен? На постоянные хозработы – в добровольном порядке.
"Милый ты мой капитан!!! Согласен ли я???!!! Неужели в армии стали разигрывать призы?".
– Согласен.
– Иди. Скажи Сурену – ты в его полном распоряжении. ("Ах, если бы!")...
Вбегаю в баню. Сурен выгребает золу.
– А мне ротный сказал – я в твоем распоряжении.
– Это не ротный сказал – а я сказал!!! Переодевайся в рабочее. Или ты думаешь здесь только водку жрать будешь и сыром закусывать?
– Да понял уже.
– Люблю понятливых... До тебя был – такой тупик. Пиздец глазам! Спал на ходу.
Все выгребли. Помыли. Отодраили. С перекурами. И не с сигаретами "Северные" по 10 коп (Где то в штабах все же сидят шпионы.
Свои своим такое дерьмо подсовывать не будут), а "Космос", чему был удивлен. ГДР и вдруг – "Космос".
– Все. На сегодня все. Завтра подготовить баню для семей офицеров. А на сегодня – все. Пошли мыться.
Пока раздевались, я в его сторону не смотрел. Повернулся к вешалке и сосредоточенно развешивал ХБ. Он зашлепал в помывочную. Я сел и вздохнул.
Когда я зашел в помычную он стоял под душем.
– Сегодня только душ. Парилка пустая. Но зато горячей воды – нам до утра хватит. Давай, Лешь, мойся!
Я просто прикрыл глаза. Такой красоты я еще не видел. Тогда еще рекламные ролики по ТВ не крутили и западного кино не было.
А в бане №3 – не встречались.
Абсолютное, идеальное мужское тело. Сильные руки. Широкий торс. Ноги. Длинные, не худые, сильные, прочно стоявшие на этой планете. Кубики пресса. Его тело просто играло в струях воды. Оно просто нагло показывало себя. Оно кричало и хвалилось –
"Вот какие мы!". Смуглый. Волосы по груди, густые, и дорожка в низ. Ноги тоже волосатые, но прекрасно – волосатые. Эти два крепких шара ягодиц. И ТАМ... Даже в вялом состоянии его хуй был внушительным. Правильной формы. С полуобнаженной головкой. Вены как – бы подчеркивали, говорили о том, что они призваны накачивать этот ствол силой, мощью. Огромные яйца четко и красиво разделялись на две сферы. Я не мог оторваться от этой картины совершенства. Я предполагал, что у него прекрасная фигура, я видел этот бугор на галифе, но то, что я увидел, заставило меня в душе взвыть – "Почему я? Почему это мне?? Никогда не будет мне покоя!!!"....
Я вдруг отчетливо осознал, что я непозволительно долго не захожу под душ. Я мотнул головой и вдруг... Я поймал его взгляд.
Он с прищуром наблюдал, как я его разглядываю... По – моему с издевочкой улыбался. Или показалось?
– Сурен... А ты... Это... Как его... Спортсмен что ли?
Он не отводя от меня взгляда негромко с растяжкой ответил...
– Ага... Типа того... Мы с Арменом на атлетику ходили до 10 класса. Пока пить – курить не стали... И потом качались два – три раза в неделю...
– А понятно...
– Мыться будешь?... Или о моей неудавшейся спортивной карьере поговорим?
Он просто издевался надо мной. Этот тон. Этот прищуренный взгляд. Это сплевывание воды прямо перед собой не отводя взгляда... Бля! Как я прокололся! Я никогда не позволял себе такого. О мужчинах из бани №3 я составлял представление за 10 – 15 мимолетных, в одну тысячную долю секунды взглядов. А вот так – стоять и рассматривать... Душа мерзко плюнула сама в себя...
Я стал под душ. Включил воду похолоднее. Бля! Я пропал. Сдал себя как стеклотару.
– Лешь, по
моги – ка ("О! Нет! Только не это!") – потри спину... ("Какая же жизнь мерзкая штука!") Тер. Старался не касаться пальцами его кожи. Думал о футболе, который не любил. И что давно не писал маме. Интересно, она купила цветной телевизор или еще очередь не дошла? А Наташка – вышла замуж?... Или вот интересно...
– Теперь давай я тебе...
– Да я сам....
– Да давай, что ломаешься как девочка?..
Я оперся о стену. Он стал меня драить. И прикоснуться ко мне не стеснялся. Просто нормально и естественно мыл мне спину.
Для него – нормально и естественно. А я...
В паху что – то предательски ухнуло. Нет! Нет! Только не сейчас! Только не это! О! Закончил. Быстрее под холодный душ!!!
– А ты что все время холодной водой – то?
– А я люблю. Освежает. Знаешь, бывает приятно... или вот. ..
– И давно любишь?
О. этот тон! Ухмылка. Красивая ухмылка. Прекрасная ухмылка.
– Ну бывало иногда. Я всегда стараюсь, и закаляет ("Бляяяя!!!! Как я замерз!!!! Но зато член съежился. Так тебе, собака – предатель и надо!!!")...
– Ну, ну... Ладно, заканчивай. Вытрешь тут все....
Вышел. Спасибо, небо! Ты иногда бываешь милостиво. Хлопнула входная дверь в раздевалку. Кто – то там разговаривает. Я сделал напор воды поменьше, что бы расслышать (партизан, бля). По – армянски!!! Армен пришел. Сурен ему что – то рассказывал и как бы доказывал. Армен переспрашивал и вроде сомневался. Не знаю почему. Но мне было мерзко и противно внутри. И не хотелось после их разговора встречаться с Арменом. Надо срочно садиться за армянский. Я бы все на свете в ту минуту отдал, что бы понять о чем они там балаболят! Вот черти нерусские! Опять хлопнула дверь. Разговор стих. Сурен ушел. Только слышно как возится Армен. Я быстро закончил и подготовился к отступлению. В тот момент, когда зашлепали ноги Армена в сторону помывочной, я выключил воду и "закончил банный день". Ринулся к выходу. Уже в дверях столкнулся с Арменом. Мне показалось он с интересом на меня глянул...
– Ты все? Закончил?
– Ага..
– Ну давай...
Он такой же!!!! Я успел в те несколько тысячных долей секунды это заметить. Только немного поплотнее. Поздоровее что – ли.
В раздевалке было прохладно и тихо. За дверью фыркался и что – то протяжно напевал Армен. Я сел и прикрыл лицо руками... "О чем? О чем они говорили? Неужели обо мне? Сурен догадался о том ворохе мыслей, что пронеслись у меня пока я его разглядывал?
Или пронесло?"....
На вечерней проверке я прослушал свою фамилию...
Зима. Прошло уже два с лишним месяца, как я в подмастерьях. Охуительно!!! Есть, нет работа – не важно. Сурен меня сразу после развода забирал в баню, выдумывая несуществующие фронты работ. А там – чай – нарды. Мы сдружились. В прямом смысле слова. И даже приходивший каждый вечер Армен мне уже не казался сволочью. Просто они немного разные по характеру. И если Армен приносил что – то пожрать вкусное (где он только это все брал? Сурен – тот не добытчик) – то всегда приносил на троих. В общем жизнь замечательна...
Как – то вечером приходит Армен...
– Скоро – учения. Неделя в полях. Надо что – то придумать. Ну его на хуй, по полям зимой бегать. Летом еще куда не шло. Зима
– неее...
Что придумали, не знаю, но боевой расчет на время выхода подразделения из места постоянной дислокации... "На месте остаются... рядовой Задикян. И что бы баня к возращеню была на 200%! В помощь – младший сержант Т***. Дежурный по роте старший сержант Задикян и дневальные.... (это которые не могли на учения – молодые солдаты с натертыми ногами, четверо)"... В общем – лафа!!! И пошла рота громить супостата! А мы – тыловые крысы.
Сурен мне...
– Давай сегодня баню для себя растопим. И две бутылки водки есть. Армен притащит что – нибудь. Отдохнем.
И кто может быть против? Раскочегарили. Дневальные попарились немного. Мы в это время службу наряда изображали. Потом и мы пошли. Уже дело к ночи было. Армен последние наставления дневальным. Отдых начинается.
Накрыли стол. "Джентльмены пьют и закусывают". Я за это время работы в банно – прачечном комбинате уже пить научился, получать от этого удовольствие. Разговоры саботажников о том, как здорово что мы не в полях... Классно так. "Я их люблю. Люблю. Люблю".
– Идемте еще попаримся – поплескаемся. Лешь, ты как?
– Сурен, я за!
– Я тоже!
Хлестали меня. Армена. Сурена. Потом струи прохладной воды. И только тяжелое дыхание. Сели на лавку. Армен приволок еще водочки, по – немногу. После парилки я захмелел. Вообще – то нельзя. Сердце, говорят, и все такое... Но какое сердце бывает в 18 лет?
Да, я захмелел. И не хило. Парилка разморила, а тут еще "Столица"... Сижу между братьями, бестолково улыбаюсь... Армен меня вдруг приобнял за плечи и говорит...
– Ну, младший сержант Леша, нормально ведь? Можно и в армии жить?
Я от хмеля и от переизбытка чувств хотел что – то ответить приятно – благодарственное, повернул в его сторону голову и вот просто мои губы наткнулись, напоролись на его губы. И он меня поцеловал. А своей рукой придержал меня за голову.
Первый в жизни поцелуй с мужчиной. Я своим подбородком ощутил его немного колючую щетину. Щекой чувствовал горячий воздух вырывающийся из его ноздрей. Его губы обволакивали мягко, но настойчиво мои. В моем рту оказался его язык.
Я сошел с ума. Я закрыл глаза, потому что все закачалось и я просто испугался, что потеряю сознание. Я задыхался. И если в первую секунду я оцепенел, то уже во вторую обхватил его за шею и стал посасывать его язык. Это было не со мной. Внутри все сжалось. Я просто не мог дышать. Армен. Первый мужчина, который меня поцеловал. Или это сон. Это просто не может быть явью.
Так не бывает.
Он разжал мои руки на своей шее и отстранился. Я инстиктивно потянулся за его губами. По – моему даже застонал. Или это наконец – то дыхание возобновилось?
– Тихо, тихо. Ишь ты какой... Голодный мальчик то...
И тут другая чья – то рука развернула мое лицо в противоположную сторону и другие губы накрыли мой рот. Сурен. Он же здесь.
Где мой разум? Я действительно потерял реальность. Сурен целовал мягче и рукой ворошил мои волосы на затылке. Армен обнял меня за талию и зашептал на ухо...
– Понравилось сосать язычок?
Я только застонал и мотнул головой. А может и не мотнул. Реальность уплыла.
– Тебе, маленькая шлюшка, понравиться сосать и наши хуи... Скоро твой рот превратится в охуительный спермоприемник...
Я попытался отстранится от Сурена. Не знаю почему. Последнее "Нет!" перед окончательным падением? Сурен крепче стал держать мою голову. А Армен продолжал говорить мне на ухо...
– Тихо, не дергайся... Раслабляйся. Не трать силы и эмоции. Они тебе пригодятся. Особенно, когда будем рвать твою девственную попку. Ты же еще девочка у нас? Или уже драли тебя? Тебе понравится вертеться на хуях. По тебе видно – блядинка из тебя выйдет хорошая...
Я все же вырвался от поцелуя Сурена. От его губ. От его тела. Отрицательно мотнул головой. Вообще – то я хотел все же изобразить "Нет! Никогда! Я не такой!" или что – то в этом роде, но получился как ответ на вопрос о моей девственной попочке.
Я хотел встать. Зачем? Уйти. От чего? Я хотел возразить. Показать сопротивление. Слов не было. Вернее то, что в горле отвечает за речь – просто не работало. Вместо этого – клокотание и выдохи... И тут в голове у меня ясно и отчетливо пронеслась мысль... "Мне нравятся его слова. Я хочу быть тем, чем он меня назвал. Я хочу, что бы они меня рвали и драли!".
Голова повисла на груди. Руками закрыл лицо. Не от стыда. Нет. Просто захотелось зафиксировать в памяти этот сладкий момент. Сурен зашептал в другое ухо...
– Лешь, не бойся. Он шутит. Ничего не будет страшного. Рвать тебя никто не будет. Мы же не звери. Армен с другой стороны...
– Да, рвать не будем. Будем просто ебать тебя. Смачно и со вкусом.
Сурен...
– Все будет хорошо. То, чего не захочешь – делать не будем...
Армен...
– Аха... И не надейся... Будешь тем, чем скажем быть...
И тут я немного пришел в себя... Ласковый и успокаивающий Сурен. Грубый и угрожающий Армен. Бля!!! Как я хочу их. Как я люблю их. Я сейчас кончу. Или просто умру. От разрыва сердца.
Не знаю, как сообразил. На уровне инстинкта. Просто сполз на пол, встал на колени перед ними и руками взялся за их хуи. Как за два рычага. Начал их подрачивать. Сурен прикрыл глаза. А Армен смотрел на меня. Хуи. Это были хуища. Сантиметров по 20. Диаметр был ощутим в ладони. Багровые оголенные головки. Готовые лопнуть вены. У Армена хуй был был более загнут к верху. А у Сурена – прямой как милицейская дубинка. Яйца перекатывались в натянутой коже мошонки. У Сурена мошенка немного больше. Яйца в ней перекатывались абсолютно свободно. Все это в обрамлении черных смоляных волос.
Их пресы были напряжены. У Армена немного дрожали колени, а Сурен непроизвольно сжимал кулаки.
Армен...
– Хорошь суходрочкой заниматься. Иди сюда. Твой новый друг заждался тебя. Подружись с ним. Тебе с ним придется проводить очень много времени.... ("Пошло... Как пошло... И как классно... ")
Он немного пододвинулся к середине, где до этого сидел я и перекинул ногу через мою голову. Я оказался между его ног. Он их широко раздвинул. В сантиметрах 25 от моего лица подрагивал его хуй. На самом кончике выступила капля. Я на коленках приблизился и стал вдыхать его запах. Хоть мы и были чисто вымыты, но он все равно источал аромат. Я опустился ниже и зарылся носом в его паху. Там аромат был сильнее и острее. Я начал работать языком, облизывая его промежность и перемещаясь к яйцам. Он немного застонал. Я приоткрыл глаза и боковым зрением увидел, что Сурен внимательно наблюдает за нами и держит свою ялду в руке, слегка надавливая на нее. Наконец мой приоткрытый рот завис над его залупой, которая, казалось сейчас лопнет. Я стал погружать его член в свой рот. Вернее насаживаться своим ртом на хуй Армена. Я с сожалением осознал, что я не смогу взять его целиком. Он был огромный. Я держал его член у основания в кулаке и даже когда насаживался на максимальную глубину, не доставал своими губами до пальцев. Его рука лежала на моем затылке. Иногда он шептал...
– Ох... Хорошо... Глубже соси, шлюха... Язычком работай, хуесос... Да да вот здесь задержись.... Ах ты вафлеглот, а у тебя не хуево получается...
Я старался угодить ему. Я старался угадать его желания по еле уловимым движениям бедер и напряжениям мышц живота... Я абсолютно не обижался на те все эпитеты в мой адрес. Я млел от счастья. Я с мужчиной... Я с мужчиной... В моем рту елозит крепкий, подрагивающий хуй... Я знаю, что он кончит мне в рот... Я знаю, что в первые буду глотать сперму...
Я почувствовал как руки Сурена легли на мои ягодицы. Он стал их слегка мять и поглаживать. Я выгнул спину. Я хотел. Хотел. Я боялся. Я не смогу. Его хуй очень большой. Сурен зашел сзади меня. Я просто замер. Я боялся. Я хотел. Он что то сказал брату на армянском. Армен отстранил мою голову от своего хуя. Я понял. Я положил голову на его колено. Сзади что – то делал Сурен. Он чем то смазал меня. Каким – то кремом. Не помню.
– Не бойся... Успокойся ("А это возможно???") Расслабься ("Хм... Не обещаю")...
Армен добавил с похабным смешком...
– И получи удовольствие...
Я почувствовал, как Сурен прислонил свой хуй к моей попке. Он еще немного придвинулся и поправил сложенную под коленями какую то одежду.
Я взвыл от боли и дернулся вперед, желая освободится, сняться с этого кола, который разрывал меня... Армен крепко держал меня за шею и плечи. Сурен за талию...
– Тихо... Тихо... Тсссс.... Ну что ты.... Тихо... Сейчас привыкнешь...
Сурен не двигался несколько секунд... Потом он начал тихо выходить из меня... Я немного дернулся, что бы ускорить этот прцесс... Сурен снова вошел в меня....
Постепенно боль притупилась. Движения Сурена не доставляли тех мук, которые были в начале.... Я стал к ним привыкать. Они стали мне нравится... Незаметно для себя я стал слегка двигаться в такт движениям Сурена... Армен ослабил хватку и погладил меня по голове...
– Молодец... Хороший мальчик... Продолжай. .. Мой хуй скучает...
Он придвинулся немного поближе ко мне и его хуй вновь оказался у моего рта.
Меня ебли, как последнюю блядь в две дыры... Сурен притягивал меня за талию и насаживал мою бедную попку на свой хуй... Армен обхватил меня за затылок и заполнял мой рот своим хуем... Они "работали" в такт. "Тяни – толкай", по всей вероятности было для них не ново.
Я полностью потерял чувство времени и окружающего мира. Я просто был в каком то трансе. Вывел меня из этого состояния Армен. Он начал громче стонать, его живот напрягся, он прижал мою голову насколько это было возможно к своему лобку, закатил глаза, откинул голову и начал кончать мне в рот. Горячая струя солоновато – горькой жидкости полилась мне в рот. Я начал глотать. Но не успевал, потому что рот был занят членом. Сперма стала выливаться из моего рта. Сурен что – то сказал брату и он немного отстранил мою голову так, что во рту была только головка. Теперь я глотал сперму полностью. Я чувствовал, как она течет по моему горлу. Сладостный вкус... Он перестал кончать... Отстранил мою голову, за подбородок приподнял ее и посмотрел на меня...
– Молодец... Отличная соска... Губки, язычек – мой хуй просто поет в твоем ротике... А как глотаешь сперму, вафлеглот – сказка... Со временем – будешь вообще высший пилотаж...
Он говорил мне, а я раскачивался от толчков Сурена. Если бы я был собакой – я бы, по – моему, завилял бы хвостом от его слов.. Грубых и прекрасных...
Сурен стал двигаться быстрее. Я понял, что он вот – вот будет кончать. Он охнул, прижал меня и замер. Я чувствовал, как пульсирует его хуй во мне. Он что – то стал шептать на армянском... Жаль, что на армянском... Армен протянул руку и стал подрачивать мой член. Я кончил через пять секунд... Сурен кончал. Дольше, чем Армен. Или просто дольше не выходил из меня?.... Наконец он оторвался от меня опираясь о мою задницу поднялся и до хруста в костях потянулся всем телом. Армен тоже встал. Они стали лениво переговариваться на армянском и посмеивались. Через минуту они зашлепали в сторону душевых. Я как был, так на корачках и подполз к лавке и лег на нее. Закрыл глаза. Я был счастлив. Просто, по – человечески счастлив. Первый раз в жизни. Мне было абсолютно все – равно, о чем они там посмеиваясь говорили. Что будет дальше. Кто я теперь в их глазах. Все равно. Я счастлив. Я протянул руку и коснулся ануса. Я понял, как его разворошили. Он горел, пульсировал. Я улыбнулся – "Держись, родная! Нас ждут великие потрясения!"...
Они вышли из душевой... Мокрые, с капельками воды на прекрасных божественных телах...
– Ну, как Лешь? Все нормально? Что притих то?
Я только тихо прикрыл глаза.... Я был счастлив.... Я был в раю...