Бабуля (Вольный перевод с английского)
То, что произошло со мной, очень трудно назвать одним словом.
Меня зовут Джоан, мне 65 лет и я живу с моей невесткой и ее сыном Кенни. Мой муж и мой сын погибли в автомобильной катастрофе четыре года назад. Я переехала к невестке, потому что мне нужен был уход. У меня рак кожи, хотите вы этого или нет.
Невестка была не против, но при одном условии – я должна была бросить пить. Я так и сделала, но после курса лечения снова запила. Конечно же, я скрывала это от них. Что тут говорить, я – полный алкоголик, но мне плевать на это, если честно. Старой женщине надо больше думать о смерти и меньше – о делах земных. И пока я так думала, никаких проблем не возникало.
Проблемы начались, когда я вдруг подумала о том, что мне позарез нужен свой собственный дом. Игривая мысль тут же повергла меня в тоску и я пошла к своему тайничку, где была припрятана початая бутылка чего – то крепкого. Тайник был в спальне, и мне не стоит вам говорить, что внук вошел туда именно в тот момент, когда алкоголь, булькая, переливался из тонкого горлышка в стакан.
– Так, посмотрим, что у нас здесь, – сказал Кенни, удачно имитируя голос врача из больницы, где я лежала. – Бабушка, а ты в курсе, что мама не разрешает тебе пить вообще и в нашем доме в частности?..
– Знаешь, Кенни, – ответила я, не прекращая процесса перемещения вожделенной жидкости из бутылки в стакан, – мне это уже не повредит... Но, в принципе, я буду не против, если все это мы сохраним в тайне. Ты как?
Я покосилась на мальчика и поняла, что он тоже захвачен этой мыслью и лихорадочно думает, чтобы этакого с меня затребовать. Мне стало немного смешно – что можно спросить с больной старухи, к тому же далеко небогатой? Но я по – своему любила внука и решила сделать ему предложение.
– Кенни, я дам тебе стольник, ладно? Конечно, такие деньги – сущее разорение для меня, но все же я думаю...
– Бабуля, мне не нужны деньги. Мне надо кое – что поинтереснее...
С этими словами он подошел ко мне и ласково погладил мою ногу. Я увидела, что его джинсы напряглись в подростковой эрекции, и немного испуганно вскочила с кровати.
– Кенни, кто из нас болен, а? Я старая женщина, твоя бабушка, мне шестьдесят пя...
– Я знаю. Именно поэтому мне нужна ты. Мне нравятся дамы в возрасте...
В устах тринадцатилетнего сопляка такие звучали до нелепого высокопарно. Мысленно я уже приготовилась дать ему соответствующую отповедь, да еще в таких выражениях, что он надолго забудет дорогу в эту спальню. Не забывайте, что я все – таки алкоголик... Однако, Кенни продолжал говорить, и, по мере его повествования, мне все меньше и меньше хотелось выпить ту водку, которую я приготовила на его глазах.
– Ты знаешь миссис Кларк, – поинтересовался внук, почесывая локоть, – библиотекаршу?.. Ну так вот, я трахнул ее до того, как она умерла в прошлом году. Мне нравятся старые девочки. И Бог мне помогает, блин... Знаешь, этот запах, висячие груди, эти животы и письки... Волосатые старые письки – вот что мне нравится больше всего.
Он опустил свой мечтательный взгляд на меня и улыбнулся.
– А теперь я хочу тебя, бабуля. И, верь мне, я получу свое...
Последние слова он произнес сквозь зубы и на мгновение мне представился злой дух, вселившийся в юную плоть. Я едва успела поднять руку, чтобы перекреститься, но Кенни опередил меня, расстегнув джинсы и вытащив оттуда подростковый стручок – тонкий и крепкий. "Ну вот и наказания за мои прегрешения", обреченно подумала я.
– Или ты отсосешь у меня, или можешь паковать вещички, бабуля.
Я ощущала себя как во сне. Но мои слезы и увещевания не произвели никакого эффекта на внука.
– Джоан, я считаю до пяти, а потом я уйду. И ты тоже. Потом. Итак, один – два – три – четыре... Что ж, я думаю, тебе пора подыскать себе другое жилье... Где – нибудь поближе к помойке...
Я не дала ему сделать ни шагу к дверям, упав перед ним на колени. Можно долго распинаться по поводу силы воли и нравственности, но особенно это удобно делать в теплой постели, будучи сытым и довольным, и зная, что у тебя пара миллионов завалялась в банке с прошлого года. В моем же случае, мне хотелось лишь спокойно дойти до конца, и уж никак не подвергать себя испытаниям на закате лет. Да и потом, не развалюсь же я, если отсосу у этого поросенка!..
Одним словом, я взяла его член в ладони и взглянула на Кенни в последний раз. А потом он начал трахать меня в рот – да, прямо так, буквально насаживая мою голову на свою плоть. Мальчик намотал мои волосы на руку, как гриву у лошади, и время от времени больно вздергивал ее вверх. Его член оказался на удивление горячим, и я ощущала языком, как там у него бьются вены.
Наверное, я подзабыла, как делается минет, потому что Кенни рывком выдернул свой аппарат из моего рта и раздраженно сказал:
– Дыши носом, бабуля, а языком работай!..
Мне стало немного обидно, ибо я и так старалась, как могла. Но внук уже засунул член мне обратно в рот и моя тирада осталась невысказанной. Он двигался быстро, быстрее, чем я могла уследить; и все, что мне запомнилось, это тепло во рту да его яйца, похлопывающие меня по подбородку.
– Да, соси сучка! Соси, меня – а – а.. У – у – у! – он негромко завыл, словно похотливый котяра и кончил прямо мне в рот. Я захлебнулась в его сперме, похожей на расплавленный воск, давясь и выплевывая ее наружу.
Я опрокинулась навзничь на постель, вытирая рот краем моей рубашки. Мне было плохо, давление поднялось и шум в ушах был похож на отдаленный гул паровых котлов. "Пока эти котлы от вас на расстоянии до километра, это ее ничего", напутствовал меня в
рач. "Но как только они приблизятся до ста метров, можете смело звонить похоронной команде". Я перевела дух – видно, у меня еще было время.
Покосившись на Кенни, я поняла, что он опять что – то придумывает. У меня уже не было сил сопротивляться, но и продолжать я также не могла.
– Неплохо, бабуля, неплохо. Ты лучше, чем я ожидал... Как насчет продолжения завтра в это же время?
– На это я никогда не соглашусь, – прохрипела я.
– На что на это?.. – язвительно переспросил меня внук. – Ах, на ЭТО? Конечно же, ты согласишься...
Он ушел, и я не могла ничего сделать. Я лежала, обливаясь слезами от собственного бессилия. Полиция и все такое могли отдыхать – у меня не было выбора. Впрочем...
Остатки водки я вылила в унитаз.
Кенни был мальчиком пунктуальным, хоть часы по нему сверяй. И следующие две недели были заполнены однообразным ритуалом. Каждый вечер, часов в одиннадцать, он поднимался ко мне в комнату, и я отсасывала у него перед сном. Как рабыня Изаура.
Если вы когда – нибудь пытались бросить пить, то наверняка поймете меня. Внук находил все мои тайники, он был похож на лису, со своей ехидной ухмылочкой.
После того первого раза он попросил меня о паре вещей. Попросил... Отгадайте с двух раз, согласилась я или нет! В общем, с тех пор я ублажала его языком, будучи полностью обнаженной. А вот вторая просьба меня немного смутила... Он хотел, чтобы я перестала брить волосы на теле. Везде.
– Но Кенни, у меня волосы растут быстро, и если их не подбривать, я скоро буду похожа на опустившегося мужика, решившего на старости лет стать трансвеститом...
Как я и предполагала, его не убедили мои возражения, и я отложила бритву подальше. Он лишь добавил, смеясь:
– Боже, бабуля, да я так и хочу! Я хочу, чтобы у тебя между ног было что – то вроде крысиного гнезда. И думаю, что мне потребуется карта, чтобы отыскать вход в твое влагалище...
– Ну конечно... – не удержалась я. – Я никогда не отдамся тебе!
– Да что ты! – с поддельным страхом просипел он. – Кто бы мне это говорил!.. Я трахну тебя, безусловно... Но не сейчас, позже. А сейчас мы займемся делом – ну – ка, открой ротик и скажи "А – а!"..
Очень скоро я наловчилась сосать более менее сносно. Я это делала с некоторым рвением, так как поняла, что он от этого быстрее кончает. Я также свыклась с тем, как он треплет меня за волосы, когда приближается его оргазм... Да, мне стыдно говорить об этом, но с каждым разом я стала "заводиться" потихоньку сама. Как старая машина, которую безжалостный подросток дергает ключом... и ржавый стартер скрипит, хрипит... и медленно проворачивается...
Так прошло три недели, к концу которых я обросла настолько, что волосы торчали из трусов, как праздничный орлиный убор на голове индейца. Я взяла и состригла их, едва удержавшись от искушения обрить вообще все наголо. Так, назло ему.
Но потом, ближе к вечеру, я задрожала от страха – и зачем я так погорячилась? Ну и походила бы так, ничего...
В этот раз он буквально побелел от ярости, когда я разделась перед ним для очередного сеанса членососания.
– Ах ты, баб – буля, – процедил он. – Ну вот и пора тебя наказать...
С этими словами он расстегнул свои джинсы, вытащил член и подошел ко мне. Силой открыв мне рот, он объявил:
– Ты слишком стала умная, как я погляжу, да? Так вот, за это я использую тебя вместо туалета. Я отолью прямо тебе в рот, и ты проглотишь все до последней капли. Если же нет, то я наложу тебе туда же хорошую кучу сама знаешь чего. Ясно?
– Кенни, боже ты...
– Открывай рот, СУКА! – внезапно прошипел он в дикой злобе.
В очень дикой злобе...
Я повиновалась, и он принялся мочиться мне в рот. Мне немного повезло и его струя была не такой уж долгой, но когда он потребовал проглотить все это, я не смогла и меня вырвало. Он привычным жестом схватил меня за волосы и хорошенько встряхнул, да так, что искры из глаз посыпались.
– Пожалуйста, Кенни, – прорыдала я, не заставляй меня есть твое...
Он молчал у меня над головой, а потом заговорил. Голос его был холоден, как морозильная камера.
– Через два дня я трахну тебя, извиняющаяся старая пизда. Будь готова, баб – буля...
Он ушел.
В который раз.
Этой же ночью мне приснился кошмар.
"Да, Кенни, трахай меня, трахай. Я так хочу – у – у!.. " Наши тела переплелись в страстных объятиях и мой внук засадил мне. Я не могла поверить что все это происходит, даже во сне. Я как бы наблюдала за собой со стороны. Я убеждала себя, что мне отвратителен этот засранец, что я никогда и ни за что... Но мое влагалище пульсировало, и моя похоть поднималась во мне, словно лава в давно потухшем вулкане. Я чувствовала приближение самого настоящего оргазма, а та, другая я, стояла у кровати и кричала, чтобы я этого не делала. А потом я услышала странный звук, похожий на... И его улыбающееся лицо.
"Да, Кенни. Я хочу съесть кусок твоего ароматного... "
Мне кажется, что я проснулась с криком.
Но вокруг было тихо. И мой внук, скорее всего, мирно спал. Паровые котлы гудели как никогда громко. Я автоматически приняла лекарство и подумала, есть ли у меня еще пара сантиметров перед тем, как наберут номер похоронной команды? Есть ли у меня хоть шанс вернуть свою размеренную жизнь? И шанс на еще один оргазм, пусть и самый последний...
Я доковыляла до окна и открыла его. Прохладный ночной воздух взметнул занавески и остудил мою горячую голову. Я присела на подоконник и долго смотрела на улицу. Мокрый после дождя асфальт блестел в отблесках фонарей.
И манил, манил, манил...