Отдушина

Она вставала в шесть часов, с ненавистью выключая звонок будильника, который вырывал ее из объятий сна. Потом готовила завтрак: себе, мужу и Вадику. Малыш капризничал, не хотел вставать, а потом и есть и ей приходилось кормить его, глядя на читающего вчерашнюю газету, мужа, испытывая к нему те же чувства, что и к будильнику. Потом она готовила ему бутерброды с собой, мыла посуду, убирала брошенную на диване и креслах одежду, кое-как приводила себя в порядок и в половине восьмого вела полусонного Вадика в детский сад.

Роскошные, каштановые с медным блеском волосы, ниспадающие почти до пояса – предмет ее гордости в школе, а затем в институте, она впопыхах закалывала гребнем, чтобы не мешали, а затем забывала расчесать, как следует, да, так и шла на работу. Два квартала она тащила упирающегося Вадика, затем, выслушав жалобы воспитателя, переодевала его и стремглав бежала на остановку, слыша за спиной его рев. Едва втиснувшись в переполненный автобус, она зависала между плотно прижатых друг к другу тел и несколько минут отдыхала, прижимая к себе сумочку. Недавно у нее вытащили кошелек и, ей до слез было жалко и себя и прорезанную ловким карманником сумку и Вадика, которому она собиралась купить новые штанишки. Теперь даже на продуктах приходилось экономить.

Очнувшись от невеселых мыслей, Лика буквально выпала из автобуса и, подхваченная толпой, понеслась по улице. Анжелика! Как нравилось ей ее имя. Нравилось в садике, потом в школе, когда она представляла себя на месте одноименной героини Мишель Мерсье. Десятки раз она ходила в кинотеатр, чтобы полюбоваться и заново пережить все перипетии великой маркизы. Разве о такой судьбе она мечтала? Нет, конечно, ее Олег был намного симпатичнее Жоффрея де Пейрака, но только и того. Во всех остальных отношениях ему было далеко до него.

Снова задумавшись, она чуть было не проскочила мимо мраморных ступеней, ведущих в ее офис. Глянув на крошечные часики, она поняла, что снова опоздала и ей снова придется выслушивать упреки своего противного во всех отношениях шефа. Его сальные глазки так и шарили по ее телу, когда он делал ей замечание, будто хотели проникнуть под одежду. После этого у нее всегда возникало желание залезть в горячую ванну и как следует вымыться. К сожалению, опаздывала она довольно часто и, это обстоятельство не делало ее жизнь прекрасней. Выслушав десятиминутную «лекцию» о преимуществах дисциплины над расхлябанностью, она плелась за свой стол, чувствуя на спине и ягодицах липкий взгляд начальника. Безусловно, у нее было на что посмотреть, и она об этом прекрасно знала, но от этого легче себя не чувствовала.

Восемь часов Лика бегала по кабинетам, разнося документацию, печатала под диктовку, отправляла почту, получала новую, относила ее в кабинет Георгия Львовича, готовила ему кофе, а, когда были гости, то и кое-что покрепче. Под конец дня ее ноги гудели и, хотелось лечь, чтобы никто не тревожил, но она снова должна была бежать вначале по магазинам, потом в садик забирать сына, затем, сгибаясь под тяжестью сумки в одной руке и Вадика в другой, она, наконец, шла домой. Кроме этого еще были химчистка, аптека, прачечная, сберкасса и масса других мелких дел, которые делает каждая женщина и, которые многие из нас не замечают.

Когда она, наконец, оказывалась в квартире, Олег чаще всего лежал на диване, читая газету или уставившись в телевизор. Он работал лаборантом в одном из НИИ, который дышал на ладан и вот-вот должен был развалиться. Никаких попыток подыскать что-нибудь более перспективное ее муж не предпринимал, воспринимая все, как должное. Приткнув сына ему под бок, Лика бежала на кухню и принималась готовить, что бы накормить ужином своих мужчин. После ужина она мыла посуду, пришивала оторвавшуюся у мужа пуговицу на рубашке, стирала выпачканные сыном в садике футболки, укладывала его спать и около десяти часов вечера, наконец, садилась в кресло, чтобы послушать новости, а заодно и покемарить под неутешительные сообщения, передаваемые диктором. Олег иногда предпринимал попытки приласкать ее, но о каком сексе могла идти речь после изнурительного долгого дня.

Они занимались этим по выходным. Лика никогда не считала себя страстной женщиной, но подчас, после коротких и не очень пылких объятий, когда муж откидывался на спину, переводя дух, она мечтала о чем-то большем, мечтала хотя бы раз в жизни испытать настоящую страсть. Не раз, случайно подслушав разговор болтливых сотрудниц, она невольно возбуждалась, особенно, если разговор был интимного свойства. Однажды, зайдя в курилку, Лика услыхала, как совсем молоденькая Галочка – сексапильная малышка, которая пользовалась повышенным вниманием мужской половины их коллектива, рассказывала подруге о том, как она делала, минет какому-то парню и как он потом трахал ее прямо в подъезде. После этого Лика пол ночи не могла заснуть, несмотря на усталость.

Однообразие жизни угнетало. Дни тянулись за днями, ничего не меняя в жизни молодой женщины. И вот однажды ЭТО случилось.

Она решила довезти Вадика на автобусе. Наступила зима и тащить его по морозу не хотелось. Стоя на остановке автобуса и укрывая от порывов ветра сына, Лика не заметила, как рядом с ней остановилась шикарная импортная машина. Темное стекло на дверке поползло вниз и оттуда выглянул средних лет мужчина.

- Давайте я вас довезу, - предложил он, обращаясь к Лике, как к старой знакомой. – Холодно стоять на ветру.

Он вначале даже и не поняла, что обращаются к ней. Но никого поблизости больше не было и молодая женщина шагнула к машине. Незнакомец выскочил из нее, открыл дверку и помог забраться в теплый салон вначале малышу, а затем и его матери. Она опаздывала и неожиданная помощь пришлась весьма к стати.

- Спасибо вам огромное, - улыбнулась Лика, когда он, уже через пару минут, притормозил у детского сада.

- У меня время есть, я могу подождать вас.

- Ну, что вы? – всполошилась Лика, - Не нужно. Я на автобусе дальше доберусь.

Она пошла, не оглядываясь, но, когда через десять минут, отведя малыша в садик, Лика подошла к остановке, машина стояла на месте. Незнакомец ждал ее. В другое время она никогда бы не села в чужую машину, но сейчас этот факт потешил ее самолюбие, к тому же так приятно было сидеть на мягком сиденье, в тепле, а не толкаться в холодном автобусе, которого к тому же пока не наблюдалось. При ее приближении, передняя дверка машины открылась, явно приглашая занять место рядом с водителем. Отбросив все колебания, Лика скользнула внутрь. Машина тронулась с места, набирая обороты.

- Спасибо вам, - снова поблагодарила она незнакомца.

Он только вежливо кивнул, глядя на дорогу. Теперь молодая женщина могла разглядеть его получше. В нем явно чувствовалась порода. Высокий лоб, нос, с едва заметной горбинкой и подбородок с ямочкой. Коротко постриженные волосы отливали едва заметной сединой, но он не был стар - от силы лет тридцать пять-тридцать шесть. Он поймал ее изучающий взгляд и улыбнулся. Улыбка у него была приятная, мягкая и Анжелика почувствовала себя увереннее. Когда до ее офиса оставалось метров сто-сто пятьдесят, она вдруг всполошилась. Ведь она не сказала ему, куда ей надо. Откуда же он узнал?

- Вот здесь, пожалуйста, - сказала она, расстегивая сумочку и выуживая оттуда кошелек. – Сколько с меня?

- Ну, что вы? – обиделся мужчина.

- Еще раз большое спасибо, - непослушными губами выговорила Лика, отметив про себя, какие у него красивые карие глаза. – Спасибо.

Она побежала к офису, глянув на часики. Сегодня ей не придется выслушивать нравоучения Георгия Львовича. У нее в запасе было еще добрых десять минут.

- Кто это тебя подвез? – спросила баба Зоя, дежурившая на вахте. – Красивая машина, - добавила она, не дождавшись ответа и окидывая Лику любопытным взглядом.

Лика прошмыгнула мимо, коротко поздоровавшись, и скрылась за дверью кабинета. Она не ответила бы на этот вопрос, если бы даже захотела. На другой день она почти бежала к остановке, снова опаздывая. Вадик упирался и вопил блаженным голосом.

- Хочу на машинке…, - кричал он, когда она впихивала его в переполненный автобус.

- Нет никакой машинки, - со злостью прошептала она, - больше не будет.

Но она ошиблась. Когда, отведя Вадика, она вышла к остановке, то увидела вчерашний темно-синий «Фольксваген». Приткнувшись к бордюру, он мирно урчал мощным мотором.

- Извините, что опоздал, - вместо приветствия сказал незнакомец, распахивая перед ней дверку машины.

- Да что, вы!? Я и не надеялась, что вы снова окажетесь столь любезным, - смешавшись, ответила Лика, забираясь в салон.

Они разговорились и Лика узнала, что его зовут Александром Николаевичем и он работает в одной из фирм, расположенных неподалеку от ее офиса. Он явно симпатизировал ей и она впервые снова почувствовала себя женщиной. Дорога, на которую у нее обычно уходило почти пол часа, заняла не больше десяти

- Мне не составляет большого труда подвозить вас, - сказал он, притормаживая у входа в здание, - тем более, что это по пути и к тому же я несколько минут провел в приятном обществе.

Лика невольно покраснела и, быстренько распрощавшись, выскочила из машины. В тот день у нее все получалось, как никогда, и она даже удостоилась похвалы Георгия Львовича. Между делом она иногда бросала взгляды в зеркало, висевшее неподалеку, иногда подходя к нему и осматривая себя с ног до головы. Выводы были не очень утешительными, Лика находила все новые и новые недостатки своей внешности.

- Что это ты вертишься у зеркала? – не выдержала одна из сотрудниц. - Никак влюбилась?

Лика и сама не знала, что это с ней. Неужели повлияло случайное знакомство? Она ничего не ответила на замечание сотрудницы, вызвав тем самым тему для пересудов. Впрочем, их разговоры ее мало волновали.

Теперь она почти каждое утро подъезжала к офису на машине Александра Николаевича. Иногда он подвозил их вместе с Вадиком, а затем ждал ее и вез дальше, но чаще подбирал на остановке у садика. Те десять-двенадцать минут, которые они ехали вместе пролетали, как один миг. Лика чувствовала, что нравится своему новому знакомому, да и она тоже испытывала к нему симпатию. Они весело болтали всю дорогу и ей даже не хотелось выбираться из машины, когда он останавливался у ее офиса. Чтобы избежать кривотолков, она теперь просила высаживать ее чуть раньше. Оставшиеся несколько десятков метров она шла, чувствуя на себе восторженный взгляд карих глаз. Фигурка у нее была отменной, ее не испортило даже материнство, и она об этом знала.

По улицам побежали весенние ручейки и Лика сменила надоевшую за зиму куртку на длинный красивый плащ. Это был подарок приезжавшей из-за границы тетки и он очень шел ей. Медные, густые волосы, взбрызнутые лаком, переливались в ярких весенних лучах, горя золотым нимбом. Наконец-то предмет ее гордости можно было показать во всей красе. С момента знакомства прошло около двух месяцев, но особого сдвига в их отношениях не было заметно. Иногда Лика, встречаясь с Александром Николаевичем, испытывала странное чувство. Глядя на его сильные руки, длинные пальцы, любовно сжимающие руль автомобиля, ей хотелось, чтобы они также сжали и ее в объятии, но она тут же отгоняла эти мысли, боясь выдать себя.

Только представив себе это, она испытывала волнение и жар внизу живота. Подчас томление плоти становилось невыносимым и тогда Лика мысленно подгоняла машину, стараясь побыстрее расстаться с ним, боясь выдать себя. Теперь по утрам она спешила на остановку, заранее радуясь предстоящей встрече. Очевидно, изменилось не только ее поведение, но и внешность, потому что даже Олег, последнее время мало уделявший ей внимание, как-то сказал, глядя, как она одевается:

- Что-то я раньше не видел у тебя этих трусиков? Очень сексуальные. Давно купила?

Лика что-то пробормотала в ответ, увернулась от его рук и, закончив одеваться, поспешила уйти. Она совсем недавно купила комплект французского белья за сумасшедшую цену, но он того стоил. Почти прозрачное, с тонкими кружевами, оно, конечно же, не могло согреть, но этого и не требовалось. Как-то, глянув на себя в зеркало, она замерла, очарованная прелестями своего тела. Как бы хотелось, чтобы ее случайный знакомый увидел ее в этом одеянии. Он наверняка оценил бы ее красоту по достоинству. Ведь она и купила его специально для такого случая, сама еще не сознавая этого. В то утро Александр Николаевич, очевидно, что-то заметил в ее поведении, что-то было не так.

- Случилось что-нибудь? – участливо повернулся он к ней, когда она скользнула на соседнее сиденье.

Плащ молодой женщины задрался, обнажив круглое, едва прикрытое короткой юбкой, колено. Она впервые одела ее, заменив надоевшие за зиму брюки. Взгляд Александра Николаевича лишь на мгновение задержался на нем, но этого было достаточно, чтобы она покраснела, как девочка.

- Все нормально, - успокоила она его, одергивая юбку, которая почему-то не хотела ложиться на положенное место, - просто я спешила, боялась опоздать.

- Ты сегодня выглядишь потрясающе, - не удержался он от комплимента. – Можно позавидовать твоему начальнику.

Александр Николаевич уже давно перешел с ней на «ты», но она все еще называла его по имени и отчеству.

- Я не для него так одеваюсь, - вырвалось у Лики, помимо ее воли.

- А для кого же, если не секрет?

Молодая женщина потупилась, но ничего не сказала, задумчиво глядя в окно. Ей было стыдно своих мыслей, стыдно было признаться даже себе, что весь ее макияж, подкрученные, падающие на плечи роскошные локоны волос, одежда - все это было сделано для него. Так она занималась своей внешностью только, когда встречалась со своим будущими мужем. Но сейчас она лишь мельком вспомнила о нем. Выскочив из машины, она чуть не налетела на их сотрудницу, любопытную и языкастую Марью Николаевну.

- Здравствуй, Анжелочка, - поздоровалась та, успев за короткий миг разглядеть и шикарную машину и сидящего за рулем Александра Николаевича. – Кто это тебя возит? Девочки говорят, что ты каждый день подъезжаешь на этом лимузине.

<>< p=""> <>

> - Сосед мой, - попыталась отойти от опасной темы Лика. – Он здесь рядом где-то работает, подвозит по пути.

- Ну-ну, - Марья Николаевна многозначительно поджала губы, провожая взглядом отъезжающую машину. – Как бы муж тебя не засек. А машина хороша…

Теперь Лика точно знала, что ее мужу будет доложено об этом эпизоде и, даже не сомневалась, что это произойдет в ближайшее время. Ее опасения подтвердились уже этим же вечером. Олег был выпивши и принялся с пристрастием допрашивать ее, лишь только она переступила порог дома. Лика вначале растерялась, пыталась отшутиться, но муж не отставал, а потом начал расспрашивать и Вадика. Тот с детской непосредственностью, расхвалил машину дяди Саши, самого дядю Сашу и то. Как он почти каждый день ждет их на остановке. Вечер закончился скандалом и Олег впервые даже поднял на нее руку.

Утром, пытаясь спрятать под макияжем довольно заметную ссадину на щеке, Лика не удостоила вниманием раскаявшегося, страдающего похмельем мужа и ушла на работу, с силой захлопнув дверь. Еще издали заметив стоящую чуть поодаль машину своего знакомого, она невольно обернулась и вдруг заметила Олега, который, по всей видимости, пытался за ней следить. Ее возмущению не было предела. Забравшись в машину, она забыла даже поздороваться с Александром Николаевичем. Каким-то внутренним чувством, угадав ее состояние, он мигом домчал их с Вадиком до детского сада и, только когда она вернулась, спросил, что у нее случилось. Лика вскинула на него печальные, подернутые влагой глаза и вдруг разрыдалась.

Ее головка прижалась к правому плечу мужчины и он, не в силах сдержаться, обнял ее, прижимая к своей груди. Она еще больше расслабилась, почувствовав его сильную руку, и попыталась успокоиться, но слезы лились уже сами по себе. Александр Николаевич понял, что случилось что-то очень серьезное. Взяв ее личико в ладони, он повернул его к себе и принялся целовать мокрый соленый нос, глаза, губы, стараясь осушить потоки слез. Лика доверчиво принимала его ласку, постепенно успокаиваясь и вдруг, повинуясь внутреннему импульсу, ответила на его поцелуй. Влажные губы сами открылись, встретившись с его губами, тело охватила сладкая истома и она даже застонала.

Затемненные стекла машины скрывали их от редких прохожих и они исступленно целовались, позабыв обо всем на свете. То, чего они подспудно оба хотели, наконец вылилось в целый океан чувств. Они походили на два ручейка, которые безуспешно пытались соединиться и, наконец, это им удалось. Течение стало бурным, копившаяся месяцами страсть выплеснулась наружу, увлекая их в неведомую доселе пучину.

Резкий звук клаксона вернул их к реальности. Какой-то маршрутный автобус никак не мог разминуться с их машиной и принялся сигналить. Александр Николаевич с явной неохотой разжал объятия, включая передачу. Машина тронулась и Лика смогла отдышаться. Она вся раскраснелась и была так хороша, что ее спутник едва не врезался в «Жигули», идущее впереди, засмотревшись на нее. Они доехали до ее офиса молча, каждый, по-своему переживая случившееся.

- Ты в котором часу освобождаешься? – спросил он, когда они подъехали.

- В половине шестого, - едва слышно ответила она, чувствуя, что снова краснеет. – И Вадика сегодня соседка наша заберет, - зачем-то добавила она.

- Я буду стоять вон за тем углом, - показал рукой Александр Николаевич, - что бы твои пинкертоны не увидели. Ведь у тебя из-за этого неприятности?

Она только кивнула в ответ, быстренько поправила растрепавшиеся волосы и выбралась из машины. На сей раз Марьи Николаевны поблизости не было и Лика с облегчением вздохнула. День прошел как в тумане. Она ловила на себе любопытные взгляды сотрудников, что-то невпопад отвечала, но мыслями была далеко. Ей хотелось побыстрее увидеться с Александром Николаевичем, но в то же время она и боялась этого, боялась снова подпасть под его чары, боялась сделать непоправимое.

В половине шестого, она выбежала из офиса, по привычке направляясь к остановке, но тут же вспомнила, что ее ждут и сердечко сладко замерло от предчувствия чего-то большого, значительного и волнующего. Машина стояла в двадцати метрах от угла и Лика ускорила шаг, опасливо оглядываясь по сторонам, будто собираясь совершить преступление. Дверка открылась, при ее приближении и она запорхнула в машину, волнуясь, как девчонка на первом свидании.

- Это тебе, - донесся до нее голос Александра Николаевича и, прямо перед собой она увидела целую охапку ярких, алых гвоздик.

Она задохнулась от нахлынувших на нее чувств и едва слышно поблагодарила. Александр Николаевич наклонился к ней и запечатлел на пересохших губах нежный поцелуй.

- Поужинаем вместе? – предложил он и, не дожидаясь ответа, тронулся с места.

Небольшое, уютное кафе, встретило их тихой музыкой, мерцающими свечами и улыбкой официанта. Александра Николаевича, судя по всему, здесь знали и обслужили очень быстро. Столик заполнился блюдами и тарелками, в высокие бокалы полилось рубиновое вино. «Принцесса ночи» - прочитала Лика на яркой этикетке.

- Салат «Принц», - сообщил официант, подавая тарелки с горками аппетитно выглядевшего блюда.

- За тебя, моя маленькая Принцесса, - улыбнулся Александр Николаевич, чокаясь хрустальным бокалом.

Анжелика пригубила свое вино, чувствуя, как пахучая сладкая жидкость заполняет рот. Она выпила до дна и глянула на своего спутника. Мужественное лицо отражалось в нескольких зеркалах, развешенных на стенах и ей вдруг захотелось, чтобы он поцеловал ее прямо здесь, на виду у не очень многочисленных посетителей.

- Давайте на брудершафт, - предложила она, дивясь своей смелости.

Он снова наполнил бокалы, пересел в соседнее кресло и они выпили, переплетя руки. Их губы слились в поцелуе и, Лике вдруг показалось, что он слаще вина. Хмель ударил в голову и она сама удержала его за шею, стараясь подольше насладиться моментом. Его бедро прижалось к ее ноге, язык нырнул в податливо открытые губы, заполняя ее рот. Поцелуй длился бесконечно долго и у нее даже закружилась голова, то ли от выпитого вина, то ли от наслаждения, которое она получала. Грудь высоко вздымалась, дыхание стало прерывистым, но она, наконец, нашла в себе силы оторваться от него.

Парочка сидящих неподалеку пенсионеров осуждающе смотрела на них, но Лике было все равно. Она вдруг почувствовала такую легкость во всем теле, такой наплыв энергии, что готова была взлететь. Она набросилась на еду, чувствуя настоящий голод. Салат был уничтожен за считанные минуты. Выпив еще вина, они принялись за второе. Нежное, отбивное мясо, приправленное соусом из ананасов, буквально таяло во рту.

- Как вкусно! – похвалила она блюдо. – Это тоже что-то из королевских запасов.

- Не знаю, как оно называется, но я частенько заказываю, когда здесь бываю.

Лика ничего не сказала в ответ, подумав про себя, что она, очевидно, не первая, кто лакомится здесь деликатесами в обществе Александра Николаевича. Впрочем, эти мысли не долго занимали ее голову. Ей было хорошо, тепло, уютно и рядом находился мужчина, который был ей небезразличен. Совсем другие мысли появились у молодой женщины, когда они, покинув гостеприимное кафе, подъезжали к ее дому. Она испытала некоторое угрызение совести и даже страх от предстоящей встречи с мужем. Последние три часа, она даже и не вспоминала о нем, а зря.

На следующее утро Александр Николаевич напрасно ждал появления своей медно-волосой красавицы. Он видел, как ее муж протащил упирающегося Вадика по направлению к садику, видел каким ненавидящим взглядом окинул он припаркованную неподалеку от остановки машину. Ждать дальше не было смысла. Что-то случилось у его обворожительной попутчицы и он догадывался что именно. След, оставленный ее мужем на щеке, говорил о том, что тот способен на все. А ведь Лика была чиста перед ним, ну почти чиста.

Не было ее и на следующий день. На третий день Александр Николаевич начал беспокоиться. Самое главное, что он не удосужился даже взять у нее номер телефона, да и адреса не знал. Когда молодая женщина не появилась и на третий день, он решил отправиться на ее поиски. Проследив, как ее муж с сыном ушли, он свернул на ту улочку, откуда всегда появлялась Лика, и медленно двинулся вдоль нее. Метров через двести улица заканчивалась большим двором, окруженным несколькими десяти-этажками.

В какой-то из них и жила Анжелика. Сделав пару кругов вокруг детской площадки, он остановился в нерешительности у крайнего подъезда. В ту же секунду что-то белое, круглое ударилось о ветровое стекло машины, заставив его вздрогнуть от неожиданности. В бумажном шарике сверкнули желтым металлом связка ключей. Там же стоял номер квартиры. Сообразительность Лики приятно порадовала мужчину. Отогнав машину подальше, он вприпрыжку взбежал на третий этаж и, сдерживая волнение вставил ключ в замочную скважину. В тесной прихожей, едва освещенной светильником, Лика повисла у него на шее.

Волна роскошных шелковистых волос накрыла его, горячие губы впились в замерзший рот, вдыхая в него огонь желания. Куртка, шапка, шарф полетели на пол, за ними последовали пиджак и брюки. Он даже не сразу заметил расплывшийся под ее правым глазом синяк. Женское волнующее тело, едва прикрытое халатиком, вжималось в него, требуя ласки. Через минуту они повалились на мягкий пушистый ковер в гостиной. Обоюдное желание, долго сдерживаемое условностями и природной скромностью Лики, прорвало тонкую оболочку, которая еще существовала между ними. Александр Николаевич жадно набросился на распростертое перед ним тело, покрывая быстрыми частыми поцелуями совершенные формы. На это ушла лишь минута, потому что тело молодой женщины дрожало от нетерпения, требуя большего.

Миг проникновения был великолепен для обоих. Лика взвизгнула, подаваясь ему навстречу и, обняв за шею, впилась в его губы страстным поцелуем. Через несколько минут Александр Николаевич глухо застонал, чувствуя как дрожит под ним напоенное его нектаром тело и повалился рядом, тяжело дыша и едва справляясь с охватившим все его естество восторгом. Сквозь полуопущенные ресницы он видел торчащие темно-розовые соски, венчавшие часто вздымающиеся, идеальные по форме груди, влажный плоский живот, плавно переходящий в стройные бедра, которые сейчас были раскинуты в изнеможении.

Копна густых, разметавшихся после бурных объятий, волос закрывала мраморные плечи, раскрасневшееся личико, которое он целовал всего несколько минут назад. Великолепная женщина, о которой он мечтал все это время и которая только что отдалась ему вся, без остатка, лежала перед ним, постепенно приходя в себя. Чувство гордости охватило его. Ведь это ему - тому, кто годился ей едва ли не в отцы, отдалась эта милая девушка.

Он склонился над ней, целуя подрагивающую грудь, и его рука сама потянулась к разметавшимся бедрам. Шелковистые, аккуратно подбритые волосики лобка были чуть влажными и он накрыл их ладонью, борясь с искушением двинуться дальше. Лика открыла глаза, отбросила со лба непослушную прядь золотистых волос и внимательно глянула на него, будто не узнавая. Краска медленно покрыла ее щеки и она потупилась, будто стыдясь содеянного.

- Ты просто божественна, - прошептал Александр Николаевич, отрываясь от ее груди. – Как я теперь жалею, что мы не сделали этого раньше.

- Не знаю что со мной, - отозвалась молодая женщина. - Я никогда не изменяла мужу и не сделала бы этого никогда, если бы не его безобразное поведение в последние дни. Вы мне, конечно, нравитесь, но...

- Ты жалеешь о том, что произошло?

- Нет. Нет, нисколечко, - она попыталась подняться и вдруг снова вспыхнула румянцем, когда ее взгляд остановился на его, вновь набирающем силы, члене.

Сделав над собой усилие, она все же встала, подобрала с пола халатик и уже хотела набросить его на плечи, но рука Александра Николаевича остановила ее. Он приобнял ее за плечи, прижимаясь сзади и при этом снова почувствовал такое возбуждение, что даже застонал. Лика под его тяжестью невольно оперлась о стол, стоявший у окна. Сильные руки мужчины опустились на ее бедра, вожделенно сжали их, напряженный член ткнулся между ягодиц. Лика вздрогнула, напряглась, слегка расставляя ноги.

Ладонь Александра скользнула между ними, добираясь до влажной расселины. Его губы заскользили по обнаженным плечам, опускаясь все ниже и ниже, язык юркнул в дышащее жаром лоно. Под его утонченными ласками Лика расслабилась и, опустившись грудью на крышку стола, закусив губку, тихонько постанывала от удовольствия. Насладившись вкусом, Александр Николаевич наконец взял ее сзади. Боясь взорваться, он закрыл глаза, чтобы не видеть перед собой восхитительного тела, пышных ягодиц с маленькими ямочками, роскошных темно-рыжих волос красавицы. Его член пронзал это тело, мощно врываясь в скрытые глубины. В какой-то момент он почувствовал, как все ее тело завибрировало, забилось в оргазме. Оставаясь в ней, он прижался бедрами к ее ногам и замер, пережидая.

Слабый стон, вырвавшийся из ее груди, оповестил о том, что она еще жива. Тогда Александр Николаевич начал снова медленно, но уверенно таранить нежную плоть, с каждым движением наращивая темп. Анжелика подмахивала ему в такт, посылая соблазнительный зад навстречу разъярившемуся «зверю».

- О, Боже! – простонала она, когда он, задрожав, кончил прямо в нее.

В тот же миг и она испытала потрясающий по силе оргазм. Подняв к окну затуманенный страстью взгляд, она вдруг к своему ужасу увидела идущего к дому через двор мужа.

- Он идет, - прошептала она помертвевшими губами.

Впрочем, испуг ее тотчас прошел. Будь что будет. Наоборот, она вдруг испытала необъяснимое чувство радости, переполнившее все ее естество. Плавно снявшись с члена Александра, она присела и взяла его в рот. Никогда раньше она не делала этого, а теперь вдруг решилась. Мускусный, солоноватый вкус не вызвал отвращения. Наоборот, она снова испытала прилив желания и в тот же миг поняла, что теперь она не беззащитна и всегда сможет найти приют на широкой груди своего любовника. Он теперь был настоящей отдушиной в ее нелегкой жизни.

SAS