Театр и лучшие друзья
В рассказе «Паб и лучшие друзья» я уже начинала писать о Дене.
Я люблю конфетно – букетный период, но с ним, с того момента, когда он меня поцеловал в вечер нашего знакомства, я только и хотела его, почти не прерываясь на еду и сон. Это усугубилось после первого интима, который пусть и был вначале смазан экспериментальным контактом с его лучшим другом, но когда я оказалась с ним самим, то все остальные перестали иметь значение. Даже когда спала, мне снился секс с ним, просыпалась я с рукой в насквозь промокших трусиках, а иногда и от оргазма.
Внешне он был самым обычным симпатичным типом. Роста около 180, пшеничные волосы, падающие на лоб, серые глаза, длинные ресницы, шрамик над бровью после неудачной драки. Обладатель пухлых губ, которые так вкусно было целовать. Отличное тело – без видимых кубиков, но жилистое и выносливое. Интеллекта в нем особо не было, любил пиво, танцы, иногда потасовки, и очень – девушек. Когда мы переспали с ним более трех раз подряд, то сразу договорились, что если (а вернее, когда) он захочет другую, достаточно сказать. Я удалюсь, без драмы и разочарований.
Не было любви, задушевных бесед, да и попытки групповушки больше не предпринималось. Когда мы встречались, то начинали целоваться, иногда часами. Он так это делал, что я возбуждалась почти до потери контроля над собой, от одних только поцелуев. И потом, когда переходили к проникновению, достаточно было пары минут – и мне, и ему. Было много всякого, но все сводилось к постели. Я была довольна, как кошка, от избытка эндорфинов даже память улучшилась, и сессию я сдала как никогда хорошо. Но ему, видимо, казалось, что он недостаточно уделяет мне внимания, в культурном смысле, так что однажды он позвал меня в театр.
Я часто в него ходила, но желая произвести впечатление на Дена, постаралась выглядеть ослепительно – красное, идеально сидящее платье, рубиновая помада, глубокое декольте, высокие каблуки, так что мы с ним казались одного роста. Ден был в пиджаке и кремовой рубашке, которую я при встрече расстегнула на пару пуговиц – люблю лицезреть крепкую мужскую шею и ямочку между ключицами. Джонсон тоже пришел, с новой подружкой – красивой, маленькой и глупенькой.
***
Мы сидели в ложе – бенуар. Думаю, кто – то из парней, кто выбирал билеты, тоже часто посещал сие заведение, ибо это самое лучшее место в театре, если пришел (не совсем? совсем не?) за духовной пищей. Это не партер и не балкон, где ты как в открытом поле среди ревнителей культуры старшего поколения. Не VIP – ложи, в которых ты вроде как один, но весь свет, направленный на сцену, освещает тебя, как на ладони. Ложа – бенуар расположена в самом конце, за последними рядами партера, имеет отдельный вход из фойе, не контролируемый неудовлетворенными билетершами, и освещена еле – еле, а в течение спектакля темна, как пещера.
Кроме того, там мы были совсем одни.
Войдя, я погладила округлую, крепкую попу Дена и сообщила ему о своем восхищении выбранным логовом. Он подмигнул в ответ.
***
Спектакль был самым обычным, а моим собратьям по ложе явно было чересчур много пения. Парни были в середине, девочки по краям от них. Ближе к концу первого акта я почувствовала руку, которая по колену забиралась под юбку. Ден склонился к шее, лаская ее, миллиметр за миллиметром, уткнулся носом в ухо:
– У тебя шикарная помада, детка, но…
– Понимаю, – я слегка коснулась губами его губ, но не настолько, чтобы передать ему цвет. – Я в туалет…
***
Стертую помаду в салфетку, а ту в мусорник. Ничего, что могло бы мне помешать снова целовать Дена.
Не было меня минут десять – путь неблизкий, а на каблуках торопиться нельзя, особенно если надеваешь их редко, пол скользкий, а платье узкое.
***
Когда я вернулась, мальчики сидели одни. Ну, мне так показалось поначалу, пока я не села в свое кресло. Тогда я увидела подружку Джонсона (она же была маленькая, помните), которая, отлично поместившись между перилами балкона и коленями своего кавалера, делала ему минет. Понимающе улыбнулась на мгновение, и поцеловала Дена, опустив руку по груди к ремню…. Который уже был расстегнут. Что за…?
Опустив уже привыкшие к темноте глаза вниз, заметила, что ширинка у него открыта, оттуда торчит его «прибор» в полной готовности, который малявочка лениво подрачивает свободной рукой. Ден совершенно не смутился:
– Не сердись, детка, это она из сочувствия – чтобы я без тебя не скучал.
И заменил ее руку моей.
Да, скучать… Без меня… Он вряд ли будет. Но какая разница? Я знала, что Ден бабник, и меня это не смущало до тех пор, пока он так жарко и неистово меня хотел во всех позах, ракурсах, каждое мгновение… Так что «Шоу должно продолжаться», а пол в ложе был теплый, деревянный. Поэтому я сняла шпильки, и скользнула на аналогичное место, облюбованное рядом сосущей крошкой.
Если бы кто – то заглянул через перила, над которыми чинно виднелись два молодых человека в расстегнутых пиджаках, внимательно смотрящих спектакль, увидел бы интересное зрелище. Там на коленках стояли две красивые девочки, одна миниатюрная блондинка, вторая высокая брюнетка, и увлеченно играли свои, не менее важные партии, чем происходящие на сцене. Судя по звукам, первый акт близился к завершению, поэтому я ускорила работу рукой, движущейся по стволу в такт губам, и стала делать это более ритмично. Крошка рядом последовала моему примеру. Ден прижал мою голову к себе, чтобы я не двигалась, и стал кончать. Рядом задергался его товарищ. Я проглотила все, и вылезла довольная. Он глубоко поцеловал меня, и констатировал:
– Отлично, но есть больше ананасов не повредит. А ты чем завтракал, Джонсон?
– Не помню. Поцелуй Аню, и сам скажи, – решил тот подколоть товарища.
Аня повернулась в Дену, тот секунду подумал, потом отказался:
– Извини, дружище. Я свою девушку не обижу…
***
И тут включился свет. Антракт…
***
Пока кавалеры пошли занять очередь
в буфет, мы с блондиняфкой снова оказались в туалете. Пополоскали рот, протерли пыльные коленки. И вдруг она спросила:
– Маш, зачем тебе Ден?
Я повернулась к ней недоумевающе:
– Извини, не поняла?
– Ну, вы же очевидно не пара. И то, как ты говоришь, и то, как себя ведешь. Как ты с ним вообще познакомилась?
А блондиняфка не такая уж и глупенькая… Но не объяснять же ей про самый чудный секс в жизни (на тот момент, конечно). Я ограничилась рассказом про день рождения, общую знакомую – одногруппницу и финальным аргументов в стиле «они просто потрясающе смешные». Она подкрасила губы:
– Извини, просто было любопытно.
О, кажется, мне ясна метода. Что может заставить одну девушку говорить другой комплименты? Только если ей что – то нужно, или (в данной ситуации) кто – то нужен.
– Он тебе нравится? – напрямую спросила я, загораживая ей зеркало. – Больше, чем Джонсон, верно?
– Он гораздо симпатичнее, – смутилась она. – И если честно – когда я увидела тебя, то не поняла, что у вас общего…
Я облокотилась о раковину. Я вот тоже не знала, что у нас общего. И то, что он без тормозов, фактически в моем присутствии, позволял другой девушке запустить руку себе в штаны, было очень подозрительно. И по мере того, как вокруг нас сновали деловитые дамы в вечерних платьях, у меня созревал план.
Если Ден не клюнет, то быть ему в моей постели еще столько, сколько сами пожелаем. Поведется – пусть приз достанется блондинке, все равно одним сексом долго питаться нельзя. Так что я взяла ее за локоток, поймав у выхода:
– Есть предложение. Проверим твою гипотезу…
***
Парни в буфете пили виски, а нас ждало красное и белое вино. Что до моего плана – могу быть крайне неловкой, когда захочу. Мы подняли бокалы, чтобы ими чокнуться, я привстала, якобы чтобы дотянуться до остальных, и слегка подтолкнула бедром стол, и заодно свой бокал, прислоненный к остальным сосудам, в нужном направлении. Вся разноцветная и разнопахнущая жидкость, сконцентрированная в четырех скрещенных емкостях, оказалась на светлом пиджаке Джонсона.
Он громко выругался, но ревнители чистоты речи в этом высокодуховном заведении на него зашикали. Я достала ключи от машины:
– Джонсон, прости, солнце! Я отвезу тебя домой, переодеться.
Он спорил, но был вынужден со мной согласиться – и вид, и запах были аховыми. Аня и Ден остались смотреть 2 акт, а мы поехали. Не так уж и далеко – десять минут в одну сторону. По приезду, Джонсон, раздевшись, и отдав мне рубашку с пиджаком (естественно, химчистка только за мой счет), сообщил, что раскусил меня.
Я стояла у двери, с вещами на сгибе руки, и поинтересовалась:
– Я слушаю…
– Помнишь тот вечер после паба?
– Конечно, помню, – улыбнулась я.
– Сегодня ты посмотрела на мой член, – он указал радостно на свои трусы, – и снова его захотела, признайся!
– Признаюсь, – я расхохоталась, – что ты идиот. Я поехала, а ты вполне можешь своим ходом. Или на такси. А то вдруг в машине изнасилую, и твоя детская психика не выдержит…
– Эй, если не приеду, отвези Аню домой! – крикнул он мне вслед.
Я сделала рукой под воображаемый козырек.
***
Обратно я не торопилась. Попила кофе в уличном кафе, попутно отклонила предложение поехать к одному франту домой, за довольно приличную сумму. Хорошее платье – есть возможность подработать элитной проституткой, если чего не сложится.
***
Всего я дала блондиняфке форы около трех четвертей часа. К моему приходу, ложа была совершенно пуста. Утратив полностью интерес к спектаклю, я пошла в женский туалет, где никого не было. Логично, там не вариант, наиболее вероятно встретить там и меня, и моралистски настроенных остальных дам. Стоило проверить мужской… Но и там тоже ноль. И тут я вспомнила, что в прошлый раз видела их в буфете. Я подумала о Дене слишком хорошо – что он еще сопротивлялся соблазну. А если не сопротивлялся совсем, то дорога им в туалет для посетителей буфета – крошечный, зато самый чистый и шикарный, с плюшевым диванчиком.
Ради чистоты эксперимента я сняла туфли, чтобы меня не было слышно, и подошла к двери. Закрыта. Характерное шевеление внутри. Немного подождала, чтобы по голосам удостовериться, что там именно те, о которых думаю. Как была босиком, так и вернулась до угла. Там обулась, степенно прошествовала в ложу, и когда через пять минут появились Ден с Аней, улыбнулась и пересказала содержание того, что они пропустили.
Ден не выдал себя ни словом, ни действием. Целовал жарко, не напрягался.
Когда были у машины, я уточнила шепотом у блондинки «Было?», на что она кивнула. Кто бы сомневался, я все слышала. А Джонсон так и не появился – решил, наверное, что мы обо всем договорились...
Отвезя Аню, Ден поинтересовался:
– Ну что, к тебе или ко мне?
– Как прошел вечер, Ден? – игнорируя его вопрос, задала я свой.
– Отлично, а что? – рассмеялся он.
– Никаких новых впечатлений?
– Да, много! – Неужели скажет? Как мы договаривались несколько месяцев назад?
– Да, минет был потрясный! – он поцеловал меня опять. – В театре, когда никаких стен нет, а вокруг люди, – это было что – то!
Не признался. Пришлось ему помочь. Оправдывался ли он? Нет, назвал меня собственницей, и предложил, если так обижена, переспать и мне с кем – нибудь, и забыть об этом инциденте.
***
Вот так получилось, что у меня был шикарный любовник, говоря о котором, стоит рассказать лишь о первом и последнем сексе...
Вместо послесловия.
В процессе операции все пострадавшие от алкоголя вещи были полностью вылечены и возвращены хозяину.
Ден и Джонсон предприняли попытку одновременно встречаться с Аней. Идиллия продолжалась целых две недели. Потом Аня ушла, а приключения Д+Д продолжились.
Сейчас они оба взрослые и солидные предприниматели, но дамочек все равно «имеют» одних и тех же.