Цена выбора. Часть 9

Вот и этот Володя, которого она не видит и, наверно, не увидит, движется в ней осторожно, как на ощупь по незнакомой темной тропе. Она чувствует, как он вслушивается в нее, настраивает себя и ее, как тонкие инструменты, и понимает, что уже отзывается на его движения, что ее глубина уже встретилась с ним на этой тропе и что дальше они пойдут вместе. И они идут. Тета еще успевает удивиться, что огромная штука Володи не приносит никакой боли, а ведь обычно ей бывало больно, а дальше ее уже не хватает на мысли.

Вибратор в анусе трется через тоненькую перегородку о член, передает ему вибрацию. И член несет эту вибрацию дальше, дарит ее всему, что его окружает. Он увеличивается в размерах, становится огромным, кажется, что он уже заполнил все тело и касается кожи изнутри. Достает до сердца, и оно бешено колотится в ответ. Он, как огромный змей ползет внутрь тела, ласкает его изнутри тугим раздвоенным языком и от этого страшно и восхитительно. Уже и тела нет – две бесконечных змеи сплелись, обнялись и скользят дальше и дальше. Два потока, два луча, два пути в небо.

И дальше только проблесками. Где – то далеко внизу смешная мысль – а чем же все это кончится. Глупо, разве такое может кончиться. Саша – странно он же сбоку и его не видно – чем – то замахивается медленно – медленно – но удар не ощущается, его не слышно, тело живет в другом мире и времени. Андрей подался вперед, он напряжен до предела, глаза широко раскрыты. От Теты к нему искрящаяся дуга и Андрей ловит эту дугу, слушает ее, пьет, вдыхает.

А потом только радуги, радуги, радуги, огоньки по всему телу, затихает шум водопадов. Но ничего еще не кончено и не кончится. Ремни на талии, бедрах, коленях улетают и она всем телом, сколько может, рвется навстречу змею. И встреча происходит снова. Снова нарастает гул, снова дрожь заливает все тело. Дрожь ощутима настолько, что ее, кажется, можно собирать горстями и растирать по телу, вот только руки не свободны. Очень хочется освободиться, почувствовать змея всем телом, оседлать его, пришпорить и мчаться дальше, но нет времени разломать дурацкие колодки, снова вспыхивают радуги, и опять дрожь – радуги – дрожь – радуги... . Пустота, тишина и цветные пятна на черном.

Когда Тета очнулась, в комнате только Андрей. Свет погашен, лишь неяркий светильник в углу. И от этого светильника и комната и Андрей стали очень мирными и теплыми. Тета лежит на кушетке, укрытая мягким пледом, Андрей сидит рядом на стуле и гладит ее по волосам. У него усталое и счастливое лицо и он уже непохож на того властного, жесткого и грубого, каким был утром.

– Проснулась, девочка? Как себя чувствуешь? Хотя, что я спрашиваю, чувствовать себя ты должна замечательно.

И Тета понимает, что действительно чувствует себя замечательно. Все тело легкое и радостное, нет ни желаний, ни тревог. Тишина и покой. Она поднимает голову хватает руку Андрея, прижимает к губам, целует и лижет как собачонка, нашедшая наконец потерянного хозяина. Да, конечно, он не будет ее хозяином, не может им быть, но сегодня, в эти несколько часов, он был им. Вот за это.

Тета ощущает, насколько Андрея радует ее порыв и как поднимается в нем теплая благодарная волна.

– Ну, что ты, маленький. Я тут ни при чем. Это все Саша с Володей. А я так, общая координация.

Какая чепуха. Тета точно знает, что и Саша и неведомый Володя, это все он, что без него они, как инструменты без мастера. А, может, их и вообще нет, и это воля Андрея и его желание подарить ей эту сказку создали их и воплотили.

– Ну ладно. Пойдем, отведу тебя в твою комнату. К Светику сейчас не нужно, ей сейчас есть чем заняться. А завтра, как проснешься, поедем домой, в родную столицу. Не бойся, никто тебя там не ищет. Навестим твоего Лексея, отнесем ему липисины – Андрей усмехнулся.

– Извини, цепочку с тебя снять не могу, ключ у Светика, а Светика сейчас лучше не беспокоить, загрызет. На вот, плащ накинь, за твоей одеждой некого послать,

все при деле, или разошлись уже.

Тета вспомнила, что на ней ведь нет ничего – обрывки белья срезал Саша – кроме цепочки на шее. Она заворачивается в синюю шелковую клубную накидку и они выходят в опустевший и погасший уже зал. Кое – где валяются веревки, целые и сломанные прутья, станки сдвинуты с мест, ими явно пользовались, а в одном месте на ковре капельки крови. За некоторыми дверями слышна жизнь. Для кого – то еще продолжается Круг.

Комната такая же, как у Светика, только видно, что в ней никто не живет. Диванчик раздвинут и застелен. На полу Тетина сумка с вещами, и на диване несколько пакетов. Комплект дорогого белья, джинсы из бутика, вместо разрезанных Андреем, еще какие – то шмотки. Светик? Андрей? Наверно все же Андрей кого – то посылал. В маленьком холодильнике несколько пакетов с соками, контейнеры с чем – то очень вкусным на вид – Тета вспомнила, что не ела уже больше двух суток.

Так кончилось уже все, или нет. Но ведь цепочка еще на шее, значит нет. Ладно, утром.

Светик влетает, когда Андрей с Вадимом мирно пьют кофе в кабинете Первого.

– Вадим! Скорее! Генерал увозит Тету.

– Как увозит? Куда?

– Он забрал ее ночью к себе. Не знаю, что там было. Но они уезжают. Скорее!

Вадим еще не понял ничего, а Андрей уже летит к выходу, по привычке нащупывая что – то на боку. Вылетает зверем, рвет дверцу генеральского внедорожника так, что чуть не отрывает ее совсем. За Андреем выскакивает испуганный охранник.

– Ты что, бля, творишь? Совсем охренел? Тебе кто разрешил ее увозить?

Генерал морщится, но открыто конфликтовать с Андреем себе дороже. Приходится выйти из машины. Генерал подчеркнуто холоден и корректен

– Простите, Андрей Васильевич. Не могли бы вы успокоиться и внятно изложить свои претензии.

– Претензии? – Андрей берет себя в руки, конфликт с генералом ему тоже не нужен. – На каком основании вы собираетесь увезти Принесенную, ни с кем не согласовав это действие и не ставя никого в известность?

– А с кем я должен это согласовывать, простите? Мне кажется, никто не заявлял на нее никаких прав. Не далее как вчера вы сами объявили, что уважаемый Третий ее отпустил. А статус спутницы Вадим Сергеевич дал ей только на время Круга. Круг закончился. Соответственно я, как и любой другой, имею право предложить ей свое покровительство, ни с кем это не согласовывая, и, при согласии, забрать ее с собой. Тем более, что из пяти, привезенных мною, пленниц, четверо остаются в клубе.

– Она что же, согласилась добровольно?

– Андрей – генерал смягчается – мы ведь давно с вами знакомы. Неужели вы можете предположить, что я увожу ее силой?

– Пусть выйдет, я хочу услышать это от нее. – генерал снова морщится.

– Выйди.

Тета выходит с потухшими глазами, губа разбита, запеклась кровь. На ней спортивный костюм, подарки Андрея она оставила в комнате, где и пробыла всего ничего. На шее все та же цепочка.

– Ты согласилась добровольно? – Тета молча кивает и опускает голову.

– Генерал, я должен поговорить с ней. Наедине.

– Андрей Васильевич, а о чем еще вы собираетесь говорить, после того, как она подтвердила свое согласие? Вы не находите, что это нарушение всех правил? Ну, хорошо. Говорите. – Андрей отводит Тету в сторону.

– Ты что делаешь, идиотка? Ты хоть понимаешь, с кем ты хочешь уехать? Он же зверь, садист. Ты представляешь, что тебя ждет? На хрена тебе это нужно? Он тебя бил уже?

– Да – Тета опускает голову.

– И трахал?

– Да – голова еще ниже.

– В глаза смотреть – рявкает Андрей, не столько всерьез, сколько пытаясь привести Тету в чувство, напомнить о вчерашнем дне и своей, сыгранной уже, роли.

– Нет, Андрей. – Тета поднимает голову. – У меня теперь другой господин, только он может мне приказывать.

– Тебе что же, было с ним лучше, чем с нами? С Третьим, со мной, со Светиком?