И снова Золушка

Вторая жена королевского лесничего невзлюбила свою падчерицу. Ее родные дочки нежились в родительской ласке, а несчастная дочь мужа-подкаблучника превратилась в служанку. Она жила в каморке за кухней, весь день проводила в трудах и заботах, наводя в доме чистоту, занимаясь готовкой, стиркой, шитьем и глажкой. А по ночам она мастурбировала, уединившись в своей каморке и просматривая старые журналы со светской хроникой.

Там в журналах были фотографии молодых красивых принцев. Золушка представляла, как их ласковые сильные руки расстегивают на ней роскошное - да, в ее грезах роскошное - платье, снимают его, ласкают ее грудь, живот и опускаются туда, между ее ножек к источнику сладострастия. И она ощущала, как этот источник от прилива волнения источает неимоверное количество влаги. Ее будоражил этот запах собственных выделений, он казался ей сладким и терпким. Она обмакивала этим нектаром ладонь, подносила ее к лицу и возбуждалась еще сильнее от этого запаха любви. Она терла ладошкой клитор, падала на спину и, глядя в низкий потолок, представляла над собой прекрасное лицо молодого принца и его твердую плоть, раздвигающую ее губки и проникающую вглубь до самой матки.

А началось это в одиннадцатилетнем возрасте, когда злая мачеха жестоко наказала ее за разбитую чашку. Тогда Золушка заперлась в своей каморке и, оседлав метлу, решила стать ведьмой, чтобы отомстить ей. Конечно же, все ведьмы летают на метлах. Девочка крепко стиснула черенок ножками и прижала его к своей промежности.

И тут она почувствовала такое приятное ощущение, что, мгновенно забыв про обиду, стала повторять это снова и снова. Сквозь ткань легкого платья и трусики она ощущала прикосновение твердого черенка метлы к тому месту, которое, как она считала раньше, служило только для мочевыделения. Оказывается, нет! Оказывается, прикосновение к этой маленькой щелочке в кожных складках под животом приносит столько наслаждения, что можно забыть обо всем на свете. Золушка отбросила метлу и, сняв трусики, стала ласкать это место пальчиками до тех пор, пока острые импульсы наслаждения не пронзили ее с головы до ног.

С тех пор она не могла прожить и дня, чтобы не доставить себе такого удовольствия. Она хранила в тайне эту свою страсть и до смерти опасалась, что кто-то узнает об этом. Но один раз она доигралась. Вместо оргазма она испытала резкую боль, а когда отдернула руку, увидела, что вся ладонь ее в крови. Золушка решила, что она скоро умрет. Она получала удовольствия, но Бог наказал ее за это - мимолетные радости до добра не довели. Она что-то плохое сделала с собой, и дни ее сочтены.

И тогда Золушка решила рассказать обо всем отцу. Отец выслушал ее и рассмеялся. Нет, она не умрет. Через три-четыре дня кровотечения кончатся, а она, Золушка, теперь стала взрослой, и может иметь детей. Когда выйдет замуж, конечно. (Естественно, за принца, подумала Золушка). А то, чем она занимается и что доставляет ей столько удовольствия - вполне естественно и совсем не опасно. Когда у нее будет муж, они будут получать такое наслаждение вместе.

- А как? - спросила Золушка. - Мы будем вместе тереть пальчиками свои щелки?

- Нет, - ответил лесничий, рассмеявшись. - У мужчин не щелки, они устроены по-другому.

- Я хочу знать, как они устроены! - капризно заявила дочь.

Лесничий вздохнул и приспустил штаны. Из них вывалилась толстая колбаска и кожаный мешочек с двумя шариками.

- Это половой член, - пояснил отец, взяв двумя пальцами колбаску и сдвинув кожицу на ней, открывая розовую головку. - Когда ему хочется удовольствия, он становится большим и твердым. Тогда мужчина вставит его в дырочку между твоими нижними губками, и вам обоим будет приятно. А потом ты сможешь родить ребенка. Мы так делали с твоей матерью, чтобы получилась ты.

- И с моей мачехой ты тоже так делаешь?

- Да. Только мы предохраняемся, чтобы у нас не было больше детей.

- А это что за яйца? - спросила Золушка, взяв в ладошку кожаный мешочек с шариками и рассматривая их.

- Ты правильно сказала, это и есть яйца.

И тут Золушка увидела, как колбаска нача

ла увеличиваться в размерах и твердеть. Ее это привело в небывалый восторг, но вызвало смущение у ее отца.

- Ну все. Золушка, иди. Мне надо побыть одному и кое-что сделать.

Золушка вышла за дверь и громко застучала деревянными туфельками. Но тут же сняла их и, вернувшись назад, заглянула в щель приоткрытой двери. Отец держал в кулаке свою колбаску и быстро двигал рукой вперед-назад, сдвигая и надвигая кожицу на головку. При этом он стонал и дергался совсем как сама Золушка, когда ласкала свою щелку. Когда из головки, пульсируя, вырвались белые струйки, отец собрал эту жидкость в ладонь, вытер о штаны и натянул их на место.

Золушка, ничего не видя перед собой, стремительно кинулась в свою каморку. Она заперлась там и ласкала себя до самозабвения, даже не обращая внимания на кровотечения.

А года через два, когда отца и мачехи не было дома, сводные сестры позвали ее в свою спальню:

- Золушка! Золушка! Где тебя черти носят, мокрощелка сраная!

Золушка вбежала в спальню. Сестры лежали на одной кровати совершенно голые.

- Подойди сюда! - поманила ее Анна.

Золушка приблизилась.

- Полижи вот здесь, - она раздвинула ноги и указала пальцем на свою мокрую щель, из которой как розовая тряпочка вываливались набухшие малые губки.

Золушка, смущаясь, подошла к кровати и опустилась на колени. Она уловила тот самый запах, который волновал и возбуждал ее. Она высунула язык и дотронулась до малых губ Анны.

- Давай, шлюха, давай! - крикнула Анна, схватив Золушку за уши и прижимая к своей промежности ее лицо.

Тут Анастасия схватил Золушку за косу, и стала водить ее лицом по промежности Анны. Потом она задрала на Золушке платье, приспустила ей трусики с начала лупить ее по попе ладонью. Золушка корчилась от боли и задыхалась, но все равно продолжала лизать Анне половую щель до тех пор, пока та не забилась в оргазме.

- Теперь Анастасии! - велела старшая сестра, и Золушка тем же способом довела до оргазма младшую.

С того дня эти лесбийские игры повторялись всякий раз, когда родителей не было дома. Золушка играла роль активной лесбиянки, но сама так и не решалась во время этих забав поласкать себя или попросить кого-либо из сестер сделать это. Возбужденная до предела она убегала к себе и уже там предавалась мастурбации до самозабвенья.

И вот, королевский бал. Когда мачеха со своими дочками уехала во дворец, явилась фея, крестная мать Золушки. Почему ее не волновала судьба своей крестницы все эти n лет, остается загадкой. Она подарила Золушка новое платье и карету из тыквы и отправила на королевский бал насладиться пару часов роскошью, напутствуя, что ровно в полночь от подарков ничего не останется.

Конечно же, принц был очарован новой гостьей. Конечно же, он кружился с ней в танце и тем самым вскружил девушке голову. Она и не заметила, как ближе к полуночи оказалась в спальне принца. Они стояли и целовались, а с двенадцатым ударом часов на Золушке не оказалось платья.

- Как тебе это удалось? - воскликнул принц. - Просто волшебство какое-то!

Он обнимал ее голое тело, ласкал губами грудь, облизывал набухшие соски, а потом опустился на колени и прикоснулся языком к ее девственным половым губкам, не знавшим иных ласк кроме собственных пальчиков. Его язык раздвинул их, как леденец облизывал клитор, и тут Золушка испытала то наслаждение, которое не раз доставляла сама сводным сестрам.

А потом принц подхватил ее на руки и возложил на свое широкое ложе, скинул с себя одежду, открыв Золушке молодое прекрасное тело с возбужденным до предела половым членом, и буквально через минуту Золушка приняла его в свое лоно.

Ближе к рассвету они, оба усталые, лежали рядом, прижавшись друг к другу, и каждый вновь и вновь переживал те сладкие часы, проведенные вместе.

- У меня нет платья, - сказала Золушка, поигрывая утомленным членом принца. - И кареты. Мне не в чем ехать домой…

- А зачем тебе куда-то уезжать? - удивился принц, и его член вновь начал напрягаться.

Под кроватью хозяйку ожидала пара хрустальных туфелек…