Вильнюс

Спрашиваю это я у литовцев:

– Мужики! Че ж вы такие заторможенные?

– Это еще что, – говорят они, – видел бы ты наших эстонских знакомых...

Вильнюс. Старый город. Каждая девушка похожа на Брунгильду, каждого юношу хочется назвать Олафом. Скандинавия – да и только. Чинные компании ведут неспешные беседы в маленьких кафе. Аромат кофе щекочет ноздри. Мои знакомые, даже тот, у кого фамилия была Петров, разговаривали, не повышая и не понижая голоса, почти не меняя интонаций и темпа. Наша беседа текла в каком – то гипнотическом ритме, успокаивая и приводя в состояние полудремы. Отдохновение души, так сказать. И самые бессмысленные слова исполнялись глубокого смысла, и бармен, похожий больше на миллионера в своей тройке и бабочке, напоминал какого – то известного прибалтийского артиста.

И вдруг в эту умиротворенность врывается девушка, произносит: "Привет, живчики!", щелкает кого – то по носу, кого – то по уху, чмокает еще кого – то в щеку, окидывает меня взглядом опытного оценщика ювелирного магазина и садится рядом.

– Ты кто, о светлое виденье, трепетный мираж, свежий ветерок в этом засыпающем мире? – спрашиваю у нее я.

Еще один оценивающий взгляд:

– А ну скажи еще что – нибудь!

– Пожалуйста! – улыбаюсь. – Кто ты, о дева? Уж не валькирия ли ты и где тогда твой конь? Неужто щиплет траву там, за углом, на омерзительно правильном и ухоженном газоне?

Она, полу прикрыв глаза:

– Сыровато, но ничего. Для первого знакомства сойдет. Я Света, а тебя как зовут?

– Алексей, – я застенчиво ковыряю ладошку указательным пальцем.

– Очень приятно...

– А мне то, мне как приятно!

– Как? – интересуется она.

– Словами не передать!

– Где вы его взяли? – спрашивает Света у присутствующих.

– Да вот, приехал, понимаешь, – отвечают ей.

– Светлана, ничего, что я не спросясь? Ты мне телефончик черкани и я в следующий раз обязательно тебе звонить буду, прежде чем приезжать! А ты уж меня на белой лошади встречать приезжай.

Вот так сидим, общаемся. Гляжу, прибалты мои сникли совсем, за ходом беседы еле поспевают, и молчат.

– Откуда ты такая здесь – то? – интересуюсь. – Прям луч света в темном царстве...

– Да вот к бабушке приехала из Днепропетровска, да и осталась. Нравится мне тут. Красиво.

– Это правильно. Красивые девушки должны жить в красивых городах.

– Не подлизывайся!

– А я и не подлизываюсь!

– А зачем эти комплименты про красивых девушек?

– Комплименты? Да я же хамлю. Я думал, ты рассердишься, что я употребил словосочетание "красивая девушка" во множественном числе. Ведь глядя на тебя это можно произносить только в единственном.

– А вот теперь – хамишь!

– Хамлю? Да я же просто недоговариваю. Словосочетание ведь должно звучать: "Божественно прекрасная девушка!"

Слово за слово, мы со Светой остались в

гордом одиночестве. Компания наша разошлась по домам, устав от бешеного, почти итальянского, темпа разговора. И тут я умолк. Сижу, смотрю на нее, любуюсь – откровенно говоря. И слова все куда – то подевались

– Чего замолчал? – спрашивает Света.

– Боюсь...

– Чего?

– Глупость сказать боюсь...

– Ты уже все сказал, которые мог!

– Нет. Не все еще.

– А что не сказал?

– Да вот, думаю, попрошу у тебя руки и сердца и потом всю жизнь жалеть буду!

– Не будешь, я не соглашусь.

– Вот именно поэтому и буду...

Выпили мы коньячку какого – то местного. Я уже вовсю разошелся, руку ее в своей держу и даже целую иногда. Уже и темнеть стало. Пошел я Свету домой провожать. Подходим к ее дому, а на скамеечке у подъезда юноша с цветами. Увидел ее и просветлел весь. Летит к ней с букетом в протянутой руке. Я себя лишним сразу же почувствовал и тихонько так, бочком, за угол нацелился.

– Стой, где стоишь, – уголком рта говорит Света мне, а потом ему:

– Здравствуй, Роберт!

– Здравствуй, Света! – и лучится весь радостно и смотрит загадочно.

– Как всегда, Роберт?

– Как всегда, Света! – целует ей руку и... уходит.

"Мама миа, – думаю, – это прям заговор какой – то. Ща этот Роберт с топором из кустов выскочит и меня прямо по пустой башке... "

– Это кто? – задаю я хорошо завуалированный вопрос.

– Роберт?

– Угу...

– Жених!

– А то, что я здесь?

– Не ты первый, – говорит Света, – не ты последний... Да и он тоже не первый. Он меня каждый день встречает, а я все время с кем – то... В гости зайдешь?

– Так он же тебя любит, – искренне говорю я.

– А ты, – поворачивается ко мне она.

– А я нет! Уже нет!

– Ну и катись!

– Ну и пока! – руки в брюки и куда глаза глядят.

Выхожу на улицу. Камушек перед собой ногой подфутболиваю и вдруг из – за кустиков – Роберт собственной персоной. Правда, без топора.

– Здравствуй! – говорит. – Ты почему так быстро ушел?

– Не понравилось...

– Что не понравилось?

– Ничего не понравилось! Отстань, без тебя тошно...

– Ты не сердись, она ведь хорошая, – продолжает идти рядом со мной Роберт.

– Ты что, уговариваешь меня вернуться?

Роберт молчит, но не отстает.

– Вот что, Роберт. Ты это, наплюй на нее...

– Нет, я так не могу. Я ж ее люблю...

– Тогда иди и сиди там, на скамейке пока не разлюбишь...

– Слушай, – говорит Роберт, – идем со мной. Посидим там, пива выпьем.

И так мне жалко Роберта этого стало, что я иду с ним на ту злополучную скамейку, прихватив ящик какого – то пива по 1 литу 10 центасов. И мы сидим там до утра, глядя на августовские звезды и рассказывая друг другу о своей дурацкой жизни.

Видели бы вы лицо Светы, которая с утречка застала нас за вторым ящиком... Алексей Ковалев