Дверь. Часть первая. Глава девятая.
Часть первая. Дочь Большой Медведицы.
Глава девятая.
По дороге, Полоз набросал словесный маршрут к салону «Модницы Парижа». Как не старался бывший гонщик - по легенде под кодовым названием «учитель», он так и не смог найти для Светы убедительных аргументов в пользу передачи Сапфира в его умелые руки, поэтому довольствовался лишь ролью штурмана.
Подъезжая, они увидели толпу зевак - оцепление, проблесковые маячки, людей в камуфляже, и услышали, как в рупор грозно раздавалось следующее:
- Я полковник милиции Коротков! Советую вам отпустить заложницу и сдаться! В противном случае, мы будем вынуждены применить силу! На размышление, даем, вам, пятнадцать минут...
- Так! Мы почти в эпицентре! - проговорила Света, пристраивая автомобиль неподалеку. - Картина Репина: «Приплыли»! Змей, вы можете протащить меня в здание? Через этот кордон из гостехники, людей и жары!
- Могу. Но, возможно, это ловушка, Света.
- Сейчас узнаем. Мне нужны удостоверение журналиста, авторучка и блокнотик, - она протянула ладошку в сторону Полоза. - Ну же!
- Может, я пойду? Засиделся в машине.
- Хватит мне одного бойскаута! Да и что, вы там скажите? Я старый учитель. Извините, что не сгорел вместе с дачей!
Получив на требовательную ладошку свой заказ, она развернула удостоверение: Елена Берестяная, журналист газеты «Провинциальные новости».
- Злюка ты, Змеюшка! - улыбнулась Света, в зеркало заднего вида, и ноготком подправила: «Берестова» - Так будет лучше. Не скучай!.. В бардачке валяется журнальчик для мужчин...
Уже вне автомобиля, Света выказала Змею кончик язычка. Задвигая кверху, на лоб, солнцезащитные очки, она подобрала локоны каштановых волос, перекинула косу на грудь и направилась к эпицентру звучания команд.
Полковник Коротков - вопреки фамилии, сухой, высокий мужчина, опираясь рупором о крышу милицейского «ГАЗика», расточал гневные приказы, готовя штурм магазина.
Изящно маневрируя в море неголубых касок, бронежилетов и пятнистого камуфляжа, брезгливо, опасаясь испачкать в оружейной смазке свой беленький брючный костюмчик в жёлтенькую продольную полоску, Света, пушистенькой рысью, подобралась к милиционеру со спины и накинулась.
- Сколько заложников в здании? Террорист один или больше? Какие требования, им или ими, выдвигаются? Ваши предположения о дальнейшем развитии событий, товарищ полковник?
- Будем штурмовать!.. А вы кто?
- Елена Берестова. Газета «Провинциальные новости».
- Кто пропустил?!..
- Свобода слова, печати! - не выпуская добычу из мягких лапок с острыми коготками, бросила она в ответ. - Видимо вы забыли, полковник, что мы уже восемь лет живем в демократическом государстве!
- Только два вопроса! - сморщился Коротков, словно от изжоги.
- Три, но в двух словах...
- Хорошо, три.
- Сколько террористов?
- Один.
- Заложников?
- Одна.
- Чего требовал?
- Молочного поросенка, - жаренного. Квасу и сарафан. Издевается!
- Кит...
- Чего?!
- Ой, простите, мне пора. Когда штурм?
- Это уже четвертый вопрос!
- Зато последний! И я исчезаю...
Полковник нервно глянул в командирские часы на руке.
- Через двенадцать минут...
Света, опрометью, бросилась к машине. Обратный путь до Сапфира она проделала, может быть и не так изящно, зато гораздо быстрее. Проскользнув между рулем и спинкой сидения, она закрыла за собой дверцу.
- Отложить журнальчик, Змей! Там, Кит и Глаша! В нашем распоряжении одиннадцать минут! Шестьсот шестьдесят секунд до начала апокалипсиса в масштабе отдельно взятого городка!
Света закрыла глаза и пробормотала:
«Лети, лети, лепесток,
Через запад на восток,
Через север, через юг,
Возвращайся, сделав круг.
Лишь коснешься ты земли -
Быть по-моему вели»...
- Апчхи!..
Закрывая ладошками свербящий нос, она наклонилась - осыпаясь. Её каштановые волосы, прелестный брючный костюмчик в жёлтенькую продольную полоску и туфли цвета цыпленка на высоких каблучках, были совсем белые. Словно опасаясь взгляда чудища Вия, Света стояла в белом круге посередине просторного зала, в ряду длинноногих манекенов в женском нательном белье - раздельном и нет.
- Что это такое, Змей?!
- Мука...
- Что?!!
- Уж вы меня простите, Света, но единственный доступный путь в помещение салона интимной одежды «Модницы Парижа» был через склад готовой продукции местного мукомольного предприятия, с которым здание имеет общие стены.
- И...
- И вы так торопились, что пару раз столкнулись с мешками муки, разнося их вдрызг. Зато на перемещение в заданную точку у вас ушло ровно тридцать три секунды, а у меня тридцать пять. Ещё и с гаком.
- Ну, ты и змей! Змеюшка! Хорошо хоть салон не соприкасается с гальваническим цехом местного завода. А то бы ты не упустил случая, пару раз мокнуть меня в ванны с никелем и отполировать до блеска. Чувствую, соскочивший с моего язычка журнальчик мне ещё аукнется.
- Познакомься, Света, - это Кит, Хранитель Синего Угла, - словно не слыша её ворчания, проговорил Полоз. - В простонародье Елизар Прокопич Чудинов - сибирский казак, сорвиголова и прочая, прочая, прочая...
На красном диване для посетителей салона сидел широкоплечий мужчина в сапогах, галифе и гимнастерке, под ремень, с четырьмя кубарями в петлицах. На коленях лежала пристегнутая к ремню шашка. У рукояти с изумрудом было клеймо три тройки и голова кита. Без бороды Елизар выглядел лет на двадцать пять не больше. Буквально сгрызая мощными белыми зубами ногу жареного поросенка вместе с костью, он откинулся на спину и блаженствовал.
Приближение штурма казака, явно, не волновало.
- Добрый день, барышня! - степенно произнес он, только покончив с насыщением. - Гляжу, признали меня?
- Не прошло и двухсот лет! - буркнула она, думая, отряхиваться или пока обождать развертывания событий.
- Извиняйте, с самого девятнадцатого декабря сорок первого года маковой росинки во рту не было! Германца-то мы порубали. Это уж как у казаков, исстари, водится - за атамана! А Доватора всё ж потеряли. Кабы не эта проклятущая бабочка Брегбари! Не отдал бы я батьку под пулеметную очередь! Настоящий казак был! Хоть сам и из белых руссов.
- Рея Брэдбери!.. - снова буркнула Света, оставляя вопрос о муке не решенным. - Бабочка Рея Брэдбери...
- Ну да, - его самого! Любая мелочь может изменить ход событий.
- Ловко вы меня с заячьим тулупчиком провели! Не знаю, мол. Не ведаю!
- Не без этого... Змей велел.
- На улице толпа мужиков с оружием! Вас это не смущает, Кит? - спросила она, наконец-то, покидая общество полуголых манекенов.
- Сапоги, вот, не чищены, то - смущает. Перед вами, барышня, неудобно. А что тама! - Кит указал на окно, большим пальцем правой руки через плечо, - порубать бы и дело с концом. Разреши, Змей? Я только тех, кто дюже продажен!
Полоз отрицательно покачал головой.
- Эх... Змей ты Змей!
- Где Слуга Хаоса? - спросил Полоз, совсем не разделяя укоризненного вздоха Кита.
- А бес его знает! Одно ясно, ни Голесницкого, ни мадам Голесницкой, здесь не было - точно говорю! Нечисть явно кто-то вспугнул. Двери в склад с манекенами сломаны, зеркала с
алона с мест сорваны и в песок побиты. Он хоть и Эскулап Бездны, но не станет же ломать сам у себя!
- Не станет.
- Бомжи, думаю, пробрались, или мальчишки - в туалете окошко раскрыто. Маленькое - мужику не пролезть. И как только мальцы умудрились зеркала, на саморезы прикрученные, от стен с мясом отодрать?! А когда мы с Глашей из отделения сюда пришли, Генрих Карлович уже скрылся. И не смотри на меня, Змей, словно гад желтый!..
- А где Глаша! - вспомнила о девушке Света.
- Там, - Кит указал на вход в кабинет хозяйки с табличкой: «Мадам Голесницкая. Администратор». - Закрылась.
Оставляя за собой широкий шлейф из доброкачественной, высшего сорта муки, Света пробежала в указанном направлении и тихонько постучалась.
- Глашенька, открой! Это я, Ольга Павловна. Княжна...
За дверью что-то немного отодвинули, и она, на щёлку, отворилась.
- Ой, барышня, господи, чего это с вами случилось-то? - утирая слезы, удивлено воскликнула Глаша.
- А... И не спрашивай, милая! Таскалась со Змеем, где не попадя! - сказав, Света осеклась и вопросительно покосилась на импровизированного, по легенде своего дядю. - Теперь-то можно?
- Можно, - подтвердил Полоз.
- Впускай, Глаша! Расскажу...
- Не могу, барышня! Шкаф больно тяжел. С испугу-то задвинула, а обратно никак не идет, проклятый. Хоть тресни. Вот и сижу...
Света попыталась протиснуться в щель плечом, но застряла. Вторым - тоже.
- А ну-ка, мужчины! На диване сидим, сюда не глядим!
Змей пристроился рядом с Китом. Они недоуменно переглядывались, пока Светка скидывала брючный костюм, с карманчиками и загибами ткани полными муки.
Уже почти протиснувшись в узкую щель, вынимая вторую часть груди на внутреннюю сторону, рукою проталкивая её с внешней, она услышала:
- А сквозь дверь не пробовала?
- Забыла! Всё, Змей! Вернусь, убью...
- До штурма шесть минут. Время остановить?
- Ага, я быстро, - буркнула Света, исчезая в дверном проёме.
Медленно оседающая на пол, мельчайшая, изжелта, мучная пыль повисла в льющемся в окна солнечном свете.
- Змей! Глаша тоже замерла! - крикнула Света.
- На ней же деталь твоей одежды. Не должна...
- Нет на ней ничего!
Змей посмотрел на Кита, но тот лишь пожал плечами, проговорил:
- В милиции, как вещьдок реквизировали. Наверное...
- Надень на неё что-нибудь из своего - авторитетно посоветовал Полоз.
- Что?! Шкурку скинуть!
Кит и Змей снова переглянулись и дружно пожали плечами.
В щель двери высунулась девичья стройная ножка, напрягая икроножную мышцу, она вытянулась и, поддев большим пальцем, подтянула к двери туфельку.
- Красивая ножка!
- Да... Очень! - услышала Светка, воровато высунув руку и беря туфельку.
- Убью обоих!..
Кит и Змей сидели на диване и, словно оловянных солдатиков, рассматривали в проём стеклянных дверей интим-салона крутых парней в камуфляже, во главе с сухопарым полковником Коротковым. Кит даже предложил Змею расставить их на более удобные для задуманного штурма позиции, но тот снова оказался категорически не согласен.
Они заспорили - куда лучше расставить бойцов захвата. Неизвестно, чем бы их яростное несогласие закончилось, но в кабинете администратора с грохотом рухнул шкаф, открылась дверь, раздался рычащий крик:
- Чёрт возьми! Где моя одежда, земноводные?!
- Она исчезла, - не оборачиваясь, несколько философски ответил Полоз.
- Как исчезла? Куда?!
- Вы же переоделись в усадьбе, Света, перед большим зеркалом. А это было, увы, не по-настоящему. Вы создали видимость. Лукавство для обыкновенных людей, но не для нас с Китом. А когда ее сняли - она исчезла.
- Выходит, перед вами, все это время, я была абсолютно голой!
- Передо мною, барышня, вы были в муке. И за белым покрывалом оной, я почти ничего не видел, - ответил Кит, тоже не оборачиваясь.
- Почти?!!
- Почти...
- А туфли? Туфли, почему не исчезли?
- Так эротичнее, - ответил Змей.
- Гораздо, - согласился с ним Кит.
- Ах ты, Змееныш! - в конец рассвирепела Света.
Она подобрала левую туфельку - правая красовалась на ножке Глаши, и кинула в него. До дивана, в намеченную цель, её гневный посыл не долетел - растворился, превратившись в желтую пыльцу одуванчика.
- Всё, Глаша, метательные снаряды закончились. И остались мы с тобой, как недоделанные Золушки после бани, с одной туфелькой на двоих.
- Золушки? - переспросила Глаша.
- Или Настеньки... Ладно, грациозно дефилируем, не обращая никакого внимания на звероподобных принцев...
- Скажите тоже, барышня! Какие же, они звероподобные, - ласково произнесла Глаша, видимо, категорически не разделяя воззрений Светы.
- Одним из моих требований, - третьим, после молочного поросенка и жбана хлебного кваса, было предоставить Глаше сарафан, - ответил Кит на выпад Светы. - Здесь, кроме бабьих подштанников ничего более нет. Так полковник посчитал, что я над ним издеваюсь, и не выполнил.
- Господа Хранители, - обратилась к ним Светка, на цыпочках подойдя к дивану, - сидим смирненько, и рассматриваем пейзаж-расположение предстоящей баталии, не вертя головами по сторонам. А мы, Глаша... Пойдем в ряды манекен. Теперь я тебя наряжу, на свой вкус.
- Так как же, барышня, разве можно! Чтобы вы - княжа, да меня обряжали?!
- Я же тебе, Глаша, объясняла! Нет теперь различия меж нами. Что ты голая, что - я. А ты заладила - барышня, княжна!
- Непривычно как-то!
- Привыкай... Как говорит, Змей: «Главное, ничему не удивляться»...
Под обычные звуки штурма в городских условиях - звон битого стекла витрин, топота сапог и крики полковника до хрипоты в рупор, к припаркованному у обочины белому Мерседесу проследовали странно одетые молодые люди. Две девушки - в «боди» и босые, шли в сопровождении мужчины в галифе, гимнастерке с пристегнутой к ремню шашкой. И только второй мужчина, в тупоносых туфлях, джинсах и рубашке с коротким рукавом, выглядел обычно.
- Не мог сразу в автомобиль перенести?! Змееныш! - проговорила Света косясь на очумелую их видом бабушку - на лавочке у подъезда.
Проплывающая перед старческим взором новая картина, не без изящества, затмила любительнице программы «Окна» даже осаду милицией интим-салона «Модницы Парижа».
- Так получилось, - беспристрастно ответил Змей.
- А мукой меня обсыпал, чтобы Кит не видел, - да?
- Так вышло...
- Ага... Змееныш-двоечник!
«Сделать хотел грозу,
А получил козу,
Розовую козу
С желтою полосой.
Вместо хвоста - нога,
А на ноге - рога,
Я не хотел бы вновь
Встретиться с той козой!».
Напевая песенку волшебника недоучки, Света отважно оторвалась от компании - метра на два, разрывая четверку и позволяя лучше рассмотреть свою походку балерины на пальчиках, словно на ней все ещё были туфельки на высоких каблуках, желтенькие, из цветочной пыльцы.
Когда она подошла к Мерседесу, он разом, радостно и приветливо замигал всеми поворотниками.
- Чего?.. И ты туда же, бесстыдник! Открывай уж!
Защелки замка выскочили из нажатого состояния и дверцы автомобиля - всё четыре, плавно приоткрылись, приглашая...