Джекпот. Главы 8-10

8

Мысли о том, что я становлюсь гомосексуалистом, не покидали меня. Я плохо спал, ходил всё время понурый, перестал шутить. Аня видела, как я мучаюсь, переживала. Она догадывалась, что я стыжусь наших отношений, хоть я и не выражал этого открыто. Она чувствовала себя виноватой за то, что происходит со мной.

- По себе знаю, как тяжело быть не такой, как все, - сказала она как то раз по телефону.

Аня боялась расставания, а я был трусом. Нужно иметь огромное мужество, чтобы первым разорвать отношения с человеком, которого любишь.

- Пока не найдёшь себе нормальную девушку, я с тобой встречаться не буду, - то ли в шутку, то ли в серьёз предложила она однажды. - Ты был намного лучше, когда мы с тобой просто дружили, - грустно добавила она.

Я и сам это понимал.

Аня не перестала со мной общаться, не запретила звонить ей, но после этого разговора каждый раз при встрече, когда я пытался поцеловать её, она отстранялась и шутливо спрашивала:

- Ты уже нашёл себе девушку?

Так наши пути постепенно разошлись. Я поступил в лингвистический на переводчика, Аня в БГУ на журфак. В самом начале первого курса я познакомился с девушкой и через месяц привёл её домой. Сказывался опыт с Аней. Я не боялся отсутствия денег, не болтал глупостей, уверенно лез целоваться.

Люда была чем-то похожа на Аню: шикарный зад, только рыхлый, чёрные волосы, но не длинные, а в виде каре-тюльпанчика, чёрные глаза. Дальше начинались различия: она была маленькой, на голову ниже меня, слегка полненькой, с большими грудями. Её сиськи не давали мне ночью покоя, на это я и купился. Люда ходила в юбках, обтягивающих тёплых платьях, как правило чёрных, носила на руках браслеты-фенечки, огромные колечки, но главное - на шее она всегда носила колье-ошейник с кольцом спереди.

«Сучка ищет хозяина, - думал я, жёстко мастурбируя. - Куплю ей поводок и буду кидать палочку».

Я почему-то не воспринимал её иначе, кроме как объект для сексуальных утех. Она сама напросилась: шёпотом поинтересовалась во время лекции, есть ли у меня девушка и какие мне нравятся, потом постоянно забывала учебник, чтобы сесть рядом, прижавшись ко мне сбоку. Однажды я спел при ней кусочек песни из фильма Тарантино «Криминальное чтиво»:

- Girl, yоu ll bе а wоmаn sооn!

Мы стояли одни в коридоре под дверью аудитории. Ничего конкретного я этим не хотел сказать. Мне просто нравилась эта песня. Люда посмотрела на меня, как на неудачника, и кокетливо рассмеялась:

- Ты опоздал!

Трахалась она, как сумасшедшая. Столько темперамента, я не успевал удовлетворять её физиологические потребности. Когда эйфория от первого секса спала, пришло время для экспериментов. Люда любила связывание и шлепки по попе. Всё, никаких поводков.

Нам было скучно вместе, Люду интересовали рок-концерты, странные дешёвые украшения, крошечные мягкие игрушки. Она любила выпить в весёлой компании, и её интерес ко мне был скорее инстинктивным, чем осознанным. Высокий, умный, популярен - это всё, что она во мне видела. Когда через два года после очередной ссоры мы сказали друг другу «прости-прощай», я не удивился, увидев её с другим парнем всего через неделю. Она действительно была сучка в том плане, что постоянно искала себе хозяина.

Я не почувствовал ревности, только унижение и пустоту. Некоторые девочки-однокурсницы сочувственно заметили, что новый парень Люды похож на меня - такой же высокий. Самые некрасивые из них сразу начали подбивать ко мне клинья. Я был вымотан, измождён, всякие отношения с женским полом вызывали у меня внутреннее отторжение, и я решил взять таймаут.

Я думаю, такой период, когда ты ни с кем не хочешь серьёзно встречаться, рано или поздно наступает в жизни каждого человека.

Мне катастрофически не хватало денег. Вернее, у меня их совсем не было. С первого курса я искал приработок. Речь уже не шла о репетиторстве или переводах, я готов был работать хоть курьером, но студенту везде были дороги закрыты. Родители платили за моё обучение, стояли на морозе каждый день, продавая шмотки в палатке на вещевом рынке. Они таскались с баулами, злились, ругались между собой. Мама командовала процессом, ездила в Польшу, целые сутки героически проводя в автобусе. Отец подсиживал её, чтобы потом упрекнуть. Деньги из бизнеса смешивались с расходами на семью. Родители едва сводили концы с концами. Однажды в конце года налоговая заставила их доплатить за оторванные квитанции, и у мамы произошёл нервный срыв. Примерно в это же время мама начала подозревать отца в измене. Нашла конфетку у него в машине, и понеслась.

Мне хотелось поскорее вырваться из этой квартиры, начать самостоятельно зарабатывать деньги. Кризис в нашей семье наступил не сразу, это тянулось-вызревало лет пять-семь. Я чувствовал себя потерянным в семье, семьи как таковой уже не было. Мой младший брат чувствовал себя примерно так же. В десятом классе он увлёкся веб-дизайном, после школы поступил в политех на программиста. Когда началась вся эта заварушка с разводом, он принял оборонительную позицию и начал открыто посылать всех на три буквы.

Я был на четвёртом курсе и вяло ухаживал за одной мамзель, когда наши пути с Аней опять пересеклись.

***

Однажды в начале зимы я возвращался с очередного интервью на должность внештатного переводчика. На одну позицию пришло человек десять. Узнав, что я студент, нервный начальник постарался избавиться от меня, дав какое-то глупое тестовое задание. Шансов у меня не было никаких.

В метро на платформе я незаметно погрузился в жвачку. За время учёбы две трети людей, с которыми я начинал учиться, остались в Штатах, а у моих родителей даже не нашлось денег, чтобы отправить меня по программе «Летний лагерь».

«Чистые переводчики никому не нужны, везде знание иностранного языка - лишь плюс к основной специальности», - с горечью думал я, всё больше убеждаясь, что выбрал неправильную профессию.

Я вышел из поезда и неожиданно столкнулся с Аней. Она была с каким-то парнем. Нарядная, в приталенной бежевой дублёнке с меховыми оборками, воротником, в высоких сапожках с острым носом, пряжкой, на шпильке - Аня вся светилась от счастья.

Они решили пропустить поезд. Мы редко общались с Аней, в основном созванивались раз в полгода, и совсем не встречались.

Парень влюблённо поглядывал на Аню, пока мы говорили. Аня представила его Родионом, хотя сама называла его Родни.

Это был здоровяк лет на пять старше нас с Аней, в очках, с густой чёрной бородой, как у Аниного папы, короткими чёрными волосами с залысинами, голубыми проницательными глазами с прищуром, орлиным носом, узкими губами. Ростом он был чуть пониже нас с Аней, но его фигура и осанка компенсировали этот недостаток. На нём было строгое чёрное пальто, брюки со стрелкой и дорогие кожаные туфли. Он был похож на загримированного омоновца. Тоже как будто вытесан из куска скалы: прямоугольные плечи, квадратная форма черепа. Единственное отличие - очки, борода и слишком хитрое для омоновца выражение лица. Рядом с ним я выглядел подсосом, мечтательным юношей, парнишкой из Аниного детства. Никакой конкуренции для него я не представлял.

У меня не было от Ани секретов. Я не жаловался, просто обрисовал ситуацию, как есть. Спросил, как у неё дела.

- Нормально, - она задумалась. - Слушай, а давай ты завтра к нам зайдёшь? Может, Родни тебе кое-что сможет предложить. Правда, Родни? - сказала она и посмотрела на него выразительным взглядом.

Тот доброжелательно кивнул, он был влюблён в неё по уши. Отказать ей означало бы утратить частичку её любви и доверия.

Я записал Анин адрес в телефон, и мы договорились о встрече.

9

Аня с Родионом жили в собственной трёхкомнатной квартире на последнем этаже элитной двенадцатиэтажки. Недавно построенный дом находился в историческом центре Минска, недалеко от станции «Фрунзенская».

Впервые окунувшись в роскошь, я почувствовал себя неуютно. Мои родители получили квартиру от государства в сером панельном доме на окраине. Соседи постоянно пили, ругались матом, гадили в подъезде. А тут консьержка и кнопки в лифте все новые, блестят. Дальше хуже: изящные позолоченные ручки на дверях из красного дерева, гипсовая лепнина на потолках, паркет, люстры, мебель из массива, как в музеях - Аня сама занималась дизайном.

Я человек независтливый, но в тот вечер я ещё больше почувствовал себя неудачником.

Может быть, поэтому я так легко согласился.

***

Мой первый день на работе...

Я прихожу к шестнадцати часам по адресу, написанному на бумажке. Родион выдал мне ключ и подробно проинструктировал. Двухкомнатная квартира в спальном районе, почти пустая. Ни мебели, ни даже холодильника на кухне. В одной комнате стол с компьютером, в другой - кровать, чемодан с игрушками, весёлый агрегат с поршнем и небольшая видеокамера, закреплённая на штативе и подключённая к компьютеру.

Через полчаса приходит Лиза. Расфуфыренная блондинка-стриптизёрша с шикарными формами, смазливым личиком, нарисованными бровями до ушей, жадным блеском в глазах. Мы впервые видим друг друга, она старше меня года на три, держится холодно, враждебно, брезгливо. Высокомерие из неё так и прёт.

Проверяем связь: Лиза засовывает маленький наушник в ухо, я надеваю гарнитуру, настраиваю мощность микрофона. Наконец, всё готово.

Лиза идёт в комнату и закрывает за собой дверь. Я сажусь за компьютер, звоню по скайпу Родни. С сегодняшнего дня я буду делать его работу. Он успокаивает меня, его деловитость и полное отсутствие эмоций действует расслабляюще.

На экране чата появляется Лиза в розовой маечке, белых шортиках, тонких белых носочках по щиколотку. Бюстика на ней нет, соски торчат, груди выпирают, колышутся в разные стороны под майкой. Лиза специально сводит плечи, маечка задирается, обнажая брошку в пупке. Лиза улыбается, поглаживая пышные волосы. Сидит на коленках, разведя под собой ноги в стороны, как Бритни Спирс.

Ждём минут десять, народ быстро прибывает:

«Покажи писю», «Можешь дотянуться до сосков языком?», «Ты сегодня трахалась?»

Я - модератор. Моя задача - вести это шоу так, чтобы зрители платили и оставались довольны.

Говорю в микрофон:

- Лиза, пишем.

Лиза делает вид, что набирает на клавиатуре. Английского она не знает. Особенно ломаного, на котором я сегодня буду отвечать. Печатать тоже вряд ли умеет. Ей вообще всё по барабану, да и клавиатуры на экране не видно.

«Ещё не трахаться. Очень хочу».

Вывожу меню:

- снять майку - 1000 токенов

- снять шорты - 2000 токенов

Первая цель: раздеться до гола.

sugаrfrее: «Поласкай себя руками через майку».

- Лиза, пишем.

«Ласкать соски - 100 токенов».

Через пять секунд сваливаются первые токены. Они красиво звенят.

- Поласкай соски через майку, 30 секунд.

Лиза зажимает соски двумя руками между указательным и средним пальцем и начинает крутить их по кругу. От этого сиськи вытягиваются и прыгают под майкой. Лиза водит язычком по губами, развратно стонет, томно прикрывая глаза, крутит бёдрами, насаживаясь на невидимый член.

Народ в восторге. Токены сыпятся по пять, десять и пятнадцать.

- Повернись попой и покрути задом 30 секунд.

Лиза становится раком к камере и профессионально вертит тазом. Это вызывает золотую лихорадку в чате.

Первая цель быстро достигнута. Лиза эффектно снимает маечку. Набирает на клавиатуре:

«Спасибо, lоvеrbоy666, сиськи твои».

Вытягивает сиськи сосками в камеру, делает губки бантиком, посылает воздушный поцелуй - моя затея.

Начинаем вытворять всё мыслимое и немыслимое с сосками, тискаем груди, трясём их. Лиза дразнит нас, засовывая ручку в шортики. Печает:

«Хочу кончить. Кто помочь?»

Лес рук. Все хотят протянуть левую, свободную руку помощи бедной девушке из восточной Европы. Токены сыпятся рекой.

Вторая цель даётся с трудом, но после долгих переговоров юзер sugаrfrее расстаётся с 200 токенами взамен на трусики. Лиза вешает трусики на искусственный розовый член среднего размера, выбранный sugаrfrее.

У Лизы целый арсенал искусственных членов. Один из них она закрепляет на трах-машине. Это специальный агрегат с поршнем, подключённый к компьютеру. Выбор насадки-члена - 25 токенов. Лиза аккуратно насаживается разработанным анусом на член, и пользователи начинают по очереди трахать её. Теперь каждый токен приравнивается к одному движению поршня. Лиза одновременно мастурбирует, стонет, закусывает покрывало, вбивает постоянно в чат:

«Пожалуйста, стоп!»

«Нет!»

«Fuck yоu!»

«Спасите меня - 1000 токенов!»

Конечно, всё это набираю я, но

кто догадается? Родион подсказывает в скайпе, как лучше вести торг, изображать тупую блондинку с ломаным английским.

Таинственный спаситель останавливает шоу, и Лиза благодарно сосёт член, который он выбирает.

Я выключаю камеру.

***

Когда Лиза ушла, не попрощавшись, я занялся изучением её профиля. Добавил спасителя в список героев, ответил на личные сообщения, придумал, как Лиза собирается провести этот вечер, расширил меню заказов. Пятьдесят долларов за четыре часа непыльной работы на компьютере - это треть месячной зарплаты, на которую я претендовал совсем недавно в качестве внештатного переводчика.

В конце недели Родион выдал мне аванс и пожал руку. Он был очень доволен, я тоже. Я впервые держал 250 баксов, заработанные лично. От этого мне хотелось петь и танцевать. Где-то в глубине души скребли две кошки: с таким опытом работы меня вряд ли куда-нибудь возьмут, и вторая: до сих пор я только пользовался порнографией, а теперь вроде как стал её изготавливать.

Когда во время первой встречи с Родионом я высказался насчёт порнографии, он успокоил меня, сказав, что пользователи дарят деньги, а не платят за услуги или материал. Модель не является профессиональной порноактрисой, она сидит дома и от нечего делать мастурбирует перед камерой. Никто не снимает видео и не продаёт контент. С юридической точки зрения придраться не к чему. Кроме того, Родион пообещал официально оформить меня в фирму отца в качестве переводчика.

В конце месяца я получил ещё 750 баксов. Для студента это было целое состояние. Я не знал куда девать внезапно свалившиеся на меня деньги. Я просто не умел их тратить. Поэтому первое время я складывал хрустящие пятидесятидолларовые купюры в «Золотого телёнка» в секции.

Я стал частым гостем у Ани и Родиона. По Аниной инициативе мы встречались как минимум раз в две недели, ходили двумя парами в ресторан или театр. Я приводил Вику - свою новую подружкой, с которой пока не спал, но уже во всю целовался. Родни остроумно шутил, везде совал нос, вежливо спорил с официантами, деликатно ставил на место зарвавшихся охранников. Он был таким живчиком, крайне предприимчивым, говорил постоянно о бизнесе, деньгах. Мы слушали его, развесив уши, восхищались его находчивостью, умом. Вика завидовала Ане, я завидовал Родни. Он создал простой доходный бизнес, в котором я стал винтиком, рабочей лошадкой.

Деньги быстро меняют человека. Я нашёл однокомнатную квартиру с мебелью недалеко от дома родителей и переехал туда жить. Научился самостоятельно выбирать одежду, стал подумывать о покупке квартиры в кредит. Моя пассия Вика, увидев, наконец, что во мне проснулись уверенность и холодный расчёт, соблазнилась и начала со мной спать.

10

Родион был талантливым программистом, гениальным комбинатором, великим и ужасным. Аня, наверняка, рассказала ему про нас. Иначе он не стал бы со мной так сюськаться и откровенничать по многим вопросам. Он знал, что я знаю про него, и, видимо, поначалу стеснялся этого факта. Но потом, когда мы начали ходить вместе на парные свидания, он постепенно расслабился, и эта тайна наоборот объединила и сплотила нас троих: его, меня, Аню. Сложно представить, чтобы этот человек чего-то стеснялся или боялся. Он занимался

бодибилдингом как ненормальный, питался пять раз в день специальными подкормками. Везде проявлял решительность, граничащую с дерзостью. Это был человек-гора, человек-танк. У него была только одна слабость - любовь к девочкам с перчиком.

Долгое время он работал над одним секретным проектом. Мне посчастливилось стать свидетелем зарождения революции в онлайн-развлечениях.

Однажды осенью, когда я перешёл на пятый, последний курс, Родион пришёл на квартиру вместе с новой моделью.

Это была иностранка: среднего роста мулатка с чёрными, как смоль, длинными волосами, бархатной кожей кофейного цвета. Чрезмерный макияж и серьги-конго сразу вызвали у меня неприятие. Лиза красилась и одевалась примерно так же. При таком количестве грима сложно судить о возрасте и истинной красоте девушки. Перманентные брови, тени на веках, накладные ресницы, как у куклы, губы скорее всего подкачены ботоксом - вся эта показушная красота ассоциировалась у меня с высокомерием, с которым мне предстояло столкнуться.

Когда они сняли куртки и разулись, девушка осталась в голубых потёртых джинсах, чёрной обтягивающей водолазке, белых носочках. И пока Родни представлял нас друг другу, Мириам, так звали мою новую протеже, стеснительно улыбалась, поглядывая в мою сторону. Её располагающая улыбка обезоружила меня, и я начал корить себя за предрассудки.

«Как и все иностранцы, она, наверняка, чувствует себя чужой в нашем краю», - думал я.

К иностранцам у нас часто относятся, как к детям. В какой-то момент те привыкают и начинают подыгрывать, исполняя роль этакого взрослого ребёнка, которому всё нужно объяснить да показать. Именно так Мириам и выглядела и вела себя: как большая любопытная девочка-кукла в гостях, которая хочет в туалет, но стесняется или не знает, как это сказать.

Словно услышав мои мысли , Мириам смущённо спросила по-английски, где тут ванная.

Внутри меня всё перевернулась. Знакомая модуляция, тембр.

- Она, что, транс? - шёпотом спросил я у Родни, когда Мириам скрылась за дверью ванной.

- Да, - он кивнул, невозмутимый, как скала.

У меня не укладывалось в голове, как можно родиться мужчиной с такими формами. У Мириам были абсолютно женские бёдра, грудь, и главное талия. Узкая талия, подчёркивающая ширину бёдер и высоту грудей, талия без всяких складок и обвислостей, вызывавшая внутри меня скромный трепет и благоговение. Про Аню ещё можно было подумать «родилась мужчиной». Всё-таки у неё почти не было груди, и талия гармонично соединяла изгибы бёдер и грудной клетки. Но Мириам имела настолько женские формы, что, увидев член у неё между ног, я бы подумал, что его туда пришили.

Я нервно сглотнул, представляя, что нам предстоит. Я думал о том, как Родни удаётся выискивать таких людей.

«Деньги могут всё», - в очередной раз пришёл я к грустному выводу.

Дверь ванной снова скрипнула, и я чуть не рухнул на месте. Мириам шагнула в коридор ножкой в бархатной красной туфельке на шпильке. Она была в чёрном нижнем белье: чулках, стрингах с завязочками по бокам, чёрном шёлковом корсете с ремешками и пряжками. Корсет прикрывал груди, поднимая и выдавливая их так, что, казалось, они вот-вот выскочат из него. Я скользнул взглядом по трусикам - они были гладенькие, как у девочки.

Родни довольно заурчал, как тигр, приблизился и поцеловал Мириам в губы. Она ответила ему поглаживанием по плечам. Я стоял смущённый, ожидая, когда они закончат.

Родни шлепком по попе проводил Мириам в зал, а сам вернулся со мной за компьютер.

Мириам начала разогревать публику: достала спрятанный между ног длинный вялый член, вытянула поверх стрингов розовую разомлевшую мошонку с двумя перекатывающимися сливами. Как доярка, которая готовит корову к доению, Мириам разминала своё вымя, следя за тем, чтобы оно не высохло, но и не прыснуло молоком.

Народ быстро прибывал. Мы продавали билеты на оргазм-шоу по 100 токенов. Доброжелательная весёлая Мириам говорила о какой-то лотереи, джекпоте. Читала вопросы, отвечала вслух, исполняя мелкие прихоти пользователей без всяких подачек.

- Что ещё за лотерея? - спросил я у Родни, полный недоумения.

- Сейчас увидишь.

За десять минут мы продали пятьдесят билетов, желающих принять участие в лотереи с джекпотом было завались. Вымя Мириам, как воздушный шарик, из которых делают игрушки, вытянулось сантиметров на двадцать пять и стало твёрдым, как камень. Розовая головка вылезла из шоколадки наружу и торчала, как у жеребца. Груди Мириам высоко вздымались, ей было тяжело дышать в корсете и ещё сложнее мастурбировать: кожа на члене так напряглась, что вверх уже не тянулась. Яйца приподнялись к стволу, они всё так же перекатывались и смешно подпрыгивали, прилипая к бёдрам, пока Мириам разминалась.

Мы, наконец, набрали нужное количество зрителей и перешли в приват. Цена билета увеличилась до 150 для тех, кто ещё хотел поучаствовать в лотереи.

Я продолжил общаться со зрителями, подогревая их интерес, а Родион пошёл помочь Мириам готовиться к шоу.

На мой экран выводился сигнал с трёх камер. Пока что его видел только я. Мириам стала раком на кровати, оперевшись локтями на пуфик, выгнула спину, и Родион закрепил ремешками у неё на пояснице и бёдрах какой-то аппарат. С виду это устройство напоминало продвинутую переносную модель трах-машины. Только в дополнение к анальному стимулятору внизу находился специальный стимулятор для члена - мягкая активная трубка с двумя отверстиями спереди и сзади. На одной из камер, расположенной прямо под Мириам, я мог крупным планом наблюдать, как Родион тестирует работу этого стимулятора. Трубка плотно обхватила член Мириам, одетый в презерватив, и начала совершать медленные поступательные движения. Розовая головка и три сантиметра члена торчали наружу. Всё это было упаковано в прозрачный презерватив и снималось крупным планом камерой, которая находилась прямо под Мириам.

Родни вернулся ко мне, и мы подключили камеры к чату. Крупным планом вывели Мириам сбоку, в верхнем углу поместили её член в стимуляторе, в нижнем - лицо.

Народ быстро смекнул, что к чему. Первые мелкие токены привели машину в действие, которая начала вгонять член в зад Мириам и на одно такое движение делать десять стимуляций члена.

Это вызвало восторг и ажиотаж в чате. Родни выводил правила игры на экран:

- Победитель получит 30% от общего фонда.

- Выигрывает тот, на ком произойдёт первый выброс семени.

- При приближении оргазма настройки стимуляции могут быть изменены.

- Стимуляция не может быть остановлена.

- Максимальная продолжительность шоу - 30 минут.

- Если оргазм не будет достигнут, все токены будут возвращены.

Мириам отлично работала на камеру, направленную в лицо. Мы периодически выводили её крупным планом. Народ вкидывал по 50, 100 и 200. Так что нам быстро пришлось сбавить обороты, чтобы игра не закончилась слишком рано. Мириам командовала процессом, давая нам подсказки. Но скоро и это не помогло. Они затрахали её так, что мы были вынуждены отключить стимулятор члена полностью и приравнять одно движение анального стимулятора к десяти токенам.

Нужно было видеть, как Мириам, доведённая до изнеможения, через двадцать минут траха в попу и бесконечной мастурбации, не выдержала и сдалась. Люди уже начали сомневаться, что она вообще способна кончить, хотя она постоянно кричала, что вот-вот должна. Мы не дрочили ей минут пять, и все по очереди скидывались по 5-10 токенов на анал в надежде на то, что она не врёт.

Родни был тонким психологом, он знал, что в азартной игре главное не выигрыш, а надежда. Мириам должна была чётко сообщать о приближении оргазма, чтобы у нас была возможность отложить его. Это завело зрителей не на шутку. Кто-то кричал, что это развод, что никакого приближения оргазма от анальной стимуляции не бывает, но мы уверенно продолжали шоу.

Повторяю: мы не дрочили ей пять минут, как минимум, и все по очереди трахали её в попу, мы только увеличивали скорость проникновения. Мириам сама попросила. В конце концов это было её шоу. От успеха этого шоу зависел её заработок и в тот и в последующие дни. Она была великолепна. Попросила ещё быстрее, и ещё. Народ озверел. Токены летели сотнями. Мы снова прировняли одну анальную стимуляцию к одному токену, но и это было слишком медленно. Слишком. Половина токена за стимуляцию. Одна десятая. Искусственный член на камере общего вида стал похож на отбойный молоток дорожных строителей. Мириам жмурилась, широко открывала рот, обнажая великолепные жемчужные зубы, и стонала, как ненормальная.

И она сдалась, не выдержала. Взорвалась в презерватив белым клейстером, залив его до конца так, что тот раздулся вокруг головки и свесился мешочком. Мы сразу начали замедлять анальную стимуляцию до полной остановки.

Всё крупным планом выводилось на экран.

Мириам искренне благодарила всех, кто доставил ей это неземное блаженство. Родни поздравлял счастливчика-победителя и желал остальным удачи в следующий раз. Никто, никто не остался в проигрыше в тот день. Пользователи слёзно выражали нам признательность, спрашивая, когда следующий розыгрыш. Забавно, но по всем канонам игры победителем в тот день стал участник лотереи, который делал ставки по одному токену за раз.

Примерно за час с Мириам мы заработали столько токенов, сколько не зарабатывали с Лизой за неделю.

Но это было только начало.