Исповедь одинокой женщины (эроповесть) Часть 20

20 часть

Вечером Сережа пришёл и, с порога, обняв меня, намерился поцеловать свою деспотичную мать в губы.

– Остынь, неслух, не за этим звала. Хотя и это для меня становится редким событием. А как же, на трёх бабёшек времени не всегда найдёшь. Хорошо ещё Кузьмич подсобляет в твоём баловстве. Заездил жену до невозможности. Только стоило ли Ксению под него подкладывать, взамен моей шалопутной подружки? Хоть бы на стороне нашёл, какую помоложе, и своей расплачиваться не пришлось бы, идиот! А тут нашли способ, ни врать, ни изворачиваться нужды нет. Созвонились, поменялись – всё в ажуре! Знаю я ту рожу хитрую, чьих рук дело.

– Где же найдёшь такую женщину, которая с женатым блудить станет за так? – усомнился Сергей.

– Почему за так? Не каждой такое чудо в жизни достаётся. Тут не с тебя, а с неё причитается – за удовольствие. Но раз сам не можешь, меня бы спросил, может и подыскала какую, без особых претензий.

– Иришку всё равно не променяю, будь хоть какая раскрасавица.

– Коли жену променял, так уж любовницу и подавно променяешь. Только тебе не всякая нужна, а чтобы твоим инструментом была довольна. Есть у меня одна на примете, с мамкой живёт, ребятёнок имеется, а мужика нет. Там, возможно, и мать не прочь дочке подсобить в этих делах. А с Иркой можешь продолжать, но не во вред семье. Дети важнее вашего баловства. Ксюшке с детьми трудно без твоей помощи. На работу выйдет, так мне придётся с ними сидеть. Пенсия не за горами.

Сергей ошалело смотрел на меня, не веря своим ушам.

– С чего бы, мамуль, такая доброта? Я думал, что поотрываешь нам с Кузьмичом головы за самовольство.

– Следовало бы... – согласилась я с сыном, – смотри мне, ежели что и выгорит тебе, так никому об этом знать не следует. Никому, ты понял меня, Сережа?

– Само собой, мамуль, – обрадованно заверил Сергей, привлекая меня к себе.

– С этим к жене давай или кто там у тебя по очереди, мне что-то нездоровится нынче, сынок, – остановила я его.

– Жаль, мамуль, отблагодарить хотел, ты у меня замечательная мать.

– Про любовницу и не вспоминаешь? Столько баб развёл, что для меня и времени не найти. Ладно, полчасика удели родной мамке. Потерплю, сколько смогу, чтобы Ксюшку совсем не загонял. Постель разбирать не стану, а то не выгонишь тебя.

Я сунула ему в руку баночку с кремом, развязала пояс халата и встала на колени у кровати. Не успел Сережа приблизиться ко мне, как в прихожей раздался звонок. Одёрнув со спины подол халата, я поднялась с пола, с удивлением взглянув на сына.

– Кого там чёрт принёс не ко времени? – недовольно посетовала я, на непрошенного гостя. Сергей поспешил на кухню и сел за стол, а я пошла открывать дверь. За дверью стоял Кузьмич, заискивающе улыбаясь мне.

– Чем обязана столь позднему визиту? – не слишком радушно поинтересовалась я у гостя.

– Здравствуй, Шурочка, – расцвёл в приветливой улыбке Василий. Проходил мимо, дай, думаю, загляну на огонёк.

– Ирка, что ли отправила ко мне? Интриганка чёртова. А если я не одна? Заходи, подкаблучник, там тебя ещё такой же дожидается. Василий смущённо прошёл мимо меня и направился в кухню.

– Привет, Серёга, – услышала я Кузьмича.

– Здорово, Василь. Чего заявился, по башке получить от нашей мамки решил? Я уже схлопотал, мог бы и Иришу прихватить с собой, за компанию.

– Меня одного отправила, сама не пошла. Клавочку не с кем оставить.

Я заглянула на кухню и решила, что Ирка будет сегодня отрабатывать свой грех со своим любовником. Пусть он её отмурыжит, как следует, чтобы не повадно было на будущее похотью заниматься с чужим мужем. А мою Ксюшеньку, я пожалею на этот раз.

– Ну, мальчики, канителиться, с вами двумя, у меня здоровья не хватит. Так что идите вы подобру-поздорову. Только не к жёнам, а к полюбовницам вашим. Привет им от меня. Предупреждать их не станем, сюрприз для них будет.

Воодушевлённые предложенной перспективой, мои мужички, дружно направились на выход. Задержав Сергея в дверях, я шепнула ему на ухо:

– Продери мою подружку в зад, чтобы помнила, как меня не слушаться.

– Ты чего, мам, она не выдержит такого, – усомнился Сергей.

– Да не своим дубьём. У неё есть чем, целая коллекция имеется. Только без изуверства мне! – напутствовала я Сергея.

Два довольных компаньона, зашли в лифт, а я взяла трубку и позвонила невестке. Не хотела я свою малышку ставить перед фактом обмена, не предупредив загодя.

– Ало! Раздался в трубке тихий голосок моей любимицы.

– Здравствуй, Ксюшенька, как вы там? Деток не разбудила?

– Добрый вечер, Шура, только уложила малышей. Сережа ещё не ушёл?

– Они с Кузьмичом только что убежали. Ты, милая, Серёжку не жди сегодня. Я их переадресовала на своё усмотрение. Сергея направила к Ирке, а ты Кузьмича дожидайся. Помчались эти олени рогатые, только пыль из-под копыт. Не огорчила тебя, девочка?

– Неловко сказать, но я даже благодарна тебе, хоть высплюсь по-людски.

– Надоел тебе этот, старый пердун, если выспаться с ним намерена? Ничего, с Витюшкой, не заскучаешь. Огонь, парень.

– Сергей, значит, с охотой к Ирише пошёл? Ну и ладно, для меня и Василий хорош.

– Только тётке своей не звони, пусть обрадуется сюрпризу, она заслужила, пройдоха. И Ваське не говори, что я тебя предупредила. Ну, не буду тебя отвлекать, голубка моя.

Только я положила трубку, телефон вновь ожил. В трубке послышался хлюпающий голос моей Надьки.

– Шурик, у меня для тебя новости! И не одна.

У меня заныло сердце в тревожном предчувствии.

– Чего хнычешь, случилось что-то?

– Мой Николай Степанович умер. Пришла из больницы, а тут звонок от нашего Володьки. Жена его при родах умерла, мальчонку родила.

– Затрахал бабу, видать, наш неугомонный, – горестно вздохнула я, – а с твоим то что?

– Сердце не выдержало, возраст сказался, Шур, – печально сообщила Надька причину смерти супруга.

– Вовик, свою жену, ты, мужа... – озвучила я своё заключение, но подумав, изрекла неожиданный прогноз на дальнейшую судьбу своих родственников, – вот тебе и ребёночек на старости лет. Квартира тебе большая досталась, зови Вовку к себе. Хватит ему сельское хозяйство поднимать, сына поднимать нужнее. У меня невестка и Ирка пока кормящие мамки. Выходим сообща.

На том конце провода Надька шмыгнула носом и с сомнением в голосе промямлила:

– Думаешь согласится, бросить всё и переехать ко мне? Я ведь, Шур, только рада буду... Может, сама ему предложишь? Тебя он ещё послушает.

– Ладно... Всё сама и сама. Хоронить на третий день будешь? – спросила я Надьку.

– А вы с Иришей мне поможете? – жалким голосом попросила сестра.

– Своих не бросаем. Только у меня Ирка с дитём на руках. От неё толку немного будет. Ладно, Ксюше подкинем на денёк. Завтра у тебя буду. Ложись, отдыхай.

Я положила трубку и полезла в стол искать Володькин телефон. Давно ему не звонила, с тех пор, как женился на той женщине. Не хотела лезть в их семью. Набрав номер, из трубки раздались долгие, продолжительные гудки. Хотела уже бросить трубку, но тут прозвучал хрипловатый голос брата.

– Слушаю, вам кого?

– Тебя, Вовик, тебя дорогой. От Надежды узнала о твоей беде. Чего сразу мне не позвонил? Поговори со мной, Волька, легче станет. Как малыш, здоровенький?

– Спасибо, Шурочка, с ним порядок. Только, что мне дальше с сынишкой делать, не представляю. Врачи советуют отдать на усыновление, а я даже думать не могу об этом, так долго ждали нашего малыша...

– И представлять нечего, всё не так сложно, как кажется. Но тебе необходимо переехать к нам вместе с сынишкой. Надька, не решилась тебе сама предложить, меня попросила. У неё мужик сегодня умер. Теперь она одна в огромной квартире. Приезжайте и живите втроём. С кормлением мальца проблем не будет. Ты ей не чужой, о ребёнке только и мечтает, а тут такой случай... Вместе вырастите сына.

В трубке воцарилось молчание. Тяжело вздохнув, Володька проронил:

– Подумать надо, Шурик, может ты и права, а на кого я жену и мою Стешу оставлю?

– Ты ещё с дитём посоветуйся, балбес! Тебе ребёнка надо спасать, а не о покойниках думать. Ездить будешь. Навещать раз в год. У тебя вся родня здесь, не пропадёте. Продавай дом, забирай сына и приезжай. Не захочешь с Надькой жить, у меня останетесь. Но ты уж не обижай её. Сдохнет она от одиночества. Ей ведь ребёнка всю жизнь хотелось, а тут и мужик в придачу.

– Хорошо, Шурочка, я переговорю с Надей и решим. Спасибо тебе, родная. Ты у нас всегда за старшую была.

– Как бы вы с Надькой не решили, я тебя с ребёнком всегда возьму. Определишься, звони. Я с Сережей к тебе на машине приеду и заберём вас. Не тужи, братишка.

Я положила трубку на рычаг. Завтра всё расскажу Надьке и перетащим эту рохлю с дитём к ней. Вот тебе и позабавились с Витюшей. Хотя, может, и к лучшему для Ксюшки. Пусть без нас с парнем попробует, не так зазорно без свидетелей по первому разу.

* * *

Сергей подъехал к дому Кузьмича. Ирина, уложив дочь, поджидала мужа, с закрученным на голове банным полотенцем после душа. В дверь позвонили и она пошла в прихожую, удивляясь звонку на ночь глядя. У Василия был ключ, зачем ему звонить? Ещё более удивилась она тому, что на пороге стоял Сергей, расплывшись в улыбке, привалясь к косяку двери:

– Сюрприз, Ирочка! Не ждала? – наблюдая растерянность на лице своей любовницы, изрёк Серёжка, обнимая за талию подругу.

– А куда направился мой благоверный, даже не спрашиваю. Где это вы пересеклись, бабники? Или рука судьбы, в лице нашей Шурки, отправила вас в объятия любовниц?

Могли бы с нами согласовать, вроде не в борделе работаем. Ну, раз пришёл без приглашения, то претензий к моему внешнему виду не предъявлять.

– Зато чисто вымытая и дивный аромат шампуня, Иришенька, – целуя женщину в губы, возразил Сергей.

– Вам Шурка абонементы до утра выдала или на пару часов?

– Как договоримся, милая. Или погонишь на ночь глядя?

– Чтобы вы, мужланы, мою Ксюшеньку на круг пустили, как меня в прошлый раз?

– Сама же предложила!... Что мы, насильники, что ли? – обиженно возмутился парень.

– Тебя наша сутенёрша покормила хоть? Пошли на кухню, поешь, – Ирина усадила гостя за стол, – разносолов не предлагаю, всё на столе. Спиртным Кузьмича не балую и тебе не светит. Ешь, Серёжа, а я покурю немного, только Ксюхе не говори. С Шуркой меня заживо съедят.

– Чего это, она такая добрая стала? То вся на говно изошла, как узнала о нашем уговоре, а тут сама озаботилась. Неспроста это. Хоть бы Ксюшке не мстила, с неё станется. Выходит... я крайняя у неё, – задумчиво изрекла Ирка, – ну, коли я чистая, то и тебе не помешает помыться после своей стройки. Полотенце там есть и не задерживайся, а то засну без тебя. Сегодня я оргию не планировала.

Ирка заглянула к дочке в соседнюю комнату, поправила на Клавочке детское одеяльце и пошла к себе, стелить постель. Раздевшись, она юркнула под одеяло, в ожидании Сергея. Усталость от минувшего дня, быстро сказалась на женщине. Незаметно для себя, Ирка задремала, погрузившись в тяжёлый сон. Снилось ей, как они с Шурой и Ксюшей лежат на разобранном диване. Кто-то ласкает её грудь, бёдра, осторожно проникая в вагину пальцами, меняя их один за другим. При этом, она явно почувствовала прохладу на своём анусе и скользкие пальцы расширили сфинктер, проскользнув в глубину прохода. Ирка поморщилась, ощутив дискомфорт от неожиданного проникновения в колечко, зажатое в ягодицах, и не предназначенное для подобных деяний. Недовольно заурчав, она перевалилась набок, пытаясь оттолкнуть чужую руку, хозяйничающую в её заднице. Но предательский сон не выпускал спящую женщину из забытья. Наконец пальцы покинули задний проход, чтобы на смену им, на анус надавило что-то громоздкое и скользкое, готовое протиснуться в расширенное кольцо сфинктера, растянувшееся под его давлением.

Вязкая, непроницаемая пелена сна медленно спала с сомкнутых глаз Ирины. Она ощутила острую боль в заднем проходе, от неумолимо вползающего в её плоть твёрдого тела. Сдавленный стон женщины разнёсся по спальне. Ирка, расширенными от страха глазами, уставилась на того кто, удерживая её бёдра, всё глубже вдавливал неимоверный по толщине член, раздвигая плотно сжатые ягодицы. Она ухватила их руками, пытаясь растянуть и ослабить давление в глубину прохода. От происходящего, проснувшееся сознание вырвало, вырвало из распахнутого рта Ирки вопль боли, обиды и страха.

Стоит ли описывать весь процесс инквизиторских истязаний, чтобы до конца ощутить все чувства женщины, подвергнутой подобному насилию. Она бессмысленным взглядом смотрела перед собой, распластавшись на кровати, не утирая следы слёз, оставленных на лице нечеловеческими страданиями. На потёк выползающей спермы, из воспалённого ануса, раскрытого широкой, темнеющей впадиной, неотрывно глядели холодные глаза любовника.

– Это она тебе велела сделать? – прошептала сухими губами Ирина, не отводя тяжёлого взгляда от стены комнаты, – к Ксюше, Васька, за этим пошёл?.

– Нет, не за этим, Ирочка. Хочешь, чтобы я ушёл? – отозвался Сергей.

– Чтобы сделать это с моей девочкой? Я тебе не верю, мерзавцу. Не смей больше приходить ко мне. Еби свою Шурку. Забудь обо мне, понял?

– Тогда попрощаемся, Ириш, по-хорошему – холодно произнёс Сергей, опрокидывая Ирку на спину и раздвигая ей ноги, – может ещё передумаешь.

Ирка молча подчинилась, отведя взгляд к стене. Закусив губу от боли в сухом влагалище, протяжно застонав, она твёрдо решила, что в последний раз лежит под этим мерзавцем.

* * *

Разметавшись во сне на постели, тихо спал Сергей. Ирка ушла в комнату к дочке, прикорнув на диванчике. Сон не приходил к ней. Горькая обида жгла душу Ирки. Тело разламывала тянущая боль в промежности женщины. Глаза, наполненные слезами, равнодушно глядели в темноту комнаты. В детской кроватке, крепко спала Клавочка, почмокивая во сне губами.

– За что? – думала Ирка, перебирая в голове все годы их совместной дружбы с Александрой Ивановной, – какую девчонку я отдала в эту мерзкую семью. Что мать, что сын – похоть и циничная злоба к людям. Одно слово – садюги! Нет меня больше для них! Если Кузьмич присосался к этим мерзавцам, к моей Ксюше, уйду с дочкой к матери. Проживём с Клавкой и без него.

* * *

Василий с благодарностью к судьбе, подарившей ему желанную встречу с Ксюшей, поднялся к двери квартиры Темниковых. Короткий звонок и дверь распахнулась перед ним. На пороге стояла Ксения с передником в руке. В её взгляде он не уловил того удивления и радости, которое ожидал увидеть. Она молча отступила назад, пропуская гостя в квартиру.

– Я же просила заранее предупреждать о своём желании встретиться, – напомнила Ксюша, – хорошо, что сама позвонила свекрови и она сказала, что вы с Сергеем ушли от неё подозрительно довольные. Такими довольными, мужья домой, не возвращаются. Потом дошло... Мы с Иришей сегодня порядком вымотались с нашими сорванцами. Ты уж извини, что не бросаюсь от радости на шею.

– О чём разговор! Просто хочу побыть с тобой, – заверил Василий, обнимая Ксению, целуя в склонённую, к его плечу, голову.

– Вы, с Сергеем, помчались к нам голодными, идём на кухню, покормлю. Садись, Вася, поешь. Я посмотрю детей и буду у себя. Только душ прими, полотенце я отнесу в ванную. Не обижайся, что не посижу с тобой, что-то устала сегодня. Если всё же засну, разбуди, не стесняйся, милый.

Василий поужинал и вымыл за собой посуду. Выйдя из ванной с полотенцем на поясе, он вошёл в спальню и увидел на постели спящую Ксюшу. Девушка лежала, откинув голову на подушке, с прикрытыми глазами. Он осторожно опустился рядом, приподняв её руку и освободив место для себя. Ксюша коротко вздохнула и, не открывая глаз, спросила:

– Ты уже пришёл? Я, кажется, заснула. Толком не разделась. Погоди ещё минутку, я сейчас поднимусь. Надо было кофе заварить... Раздень меня, пожалуйста, я пока полежу немножко.

– Тебе надо выспаться, родная, Я сейчас уйду, ты не вставай, мы в другой раз... – шепнул на ухо Ксюше Кузьмич. Прикрывая девушку одеялом.

– Не уходи, просто полежи рядом, а утром я провожу тебя. Куда на ночь глядя, ложись, милый.

Кузьмич уткнулся в плечо Ксюши, вдыхая терпкий аромат светлых волос женщины, плавно погружаясь в тёплое облако сна. Во сне к нему пришла Ирина, с Клавочкой на руках, окутанная, с ног до головы, клубами облачного тумана.

– Уходим мы, Вася. С нами пойдёшь или с ними останешься?

Кузьмич открыл заспанные глаза, пытаясь разглядеть лицо жены, понять, что она ему говорит. Но лицо Ирины растаяло вместе с клубами тумана. В комнату проникли первые лучи утреннего солнца. Рядом с собой он не нашёл Ксюши. Подушка хозяйки ещё хранила лёгкий аромат её волос. Василий потянулся и, не связав в голове свой сон с действительностью, поднялся с кровати. Дверь скрипнула и в комнату заглянула Ксения, с полотенцем на плече.

– Сам проснулся, милый, или я разбудила? Ребятишки забеспокоились, пришлось встать. Старалась потише, сейчас уснули. Я так хорошо выспалась! Спасибо тебе, милый. У меня кофе готов, хочешь попьём или ещё поспишь?

– Тебя хочу, Ксюшенька, можно?

– Как тебе отказать, мой хороший? Ты меня вчера так выручил, дал выспаться.

Ксюша скинула халат и легла на кровать.

– Я тебе когда-то обещала... теперь самое время выполнить обещание. Ложись, Васенька, пока не раздумала. Только не жди от меня особого мастерства. Ириша тебя, поди, набаловала. Она у нас мастерица в этом!

Ксения склонилась к напрягшемуся члену Кузьмича, улыбнувшись тому, как он вздрогнул от прикосновения пальчиком к обнажённой головке.

– Дождался проказник, – сказала она, коснувшись язычком кончика, покачивающегося члена любовника. Пристроив его между грудей, Ксюша вложила в приоткрытый рот головку и принялась продвигать её в полость рта.

– Побаловала озорника и будет. Я тоже хочу твоего красавца, – прижавшись к губам Василия, призналась Ксюша...

– Скажи, родная, как тебе хочется? Хочешь, я сзади? – предложил Кузьмич.

– А тебе можно доверять? – с иронией в голосе спросила Ксюша, – я за мужа не поручилась бы.

– Ты о чём, малышка? Ах об этом?... Я это даже Ирише не предлагал. Это может быть только по желанию партнёрши. Если, конечно, считаешь себя мужиком, а не скотиной.

– Тогда хочу сзади... ну ты меня понял. Вась, только не резко. У меня после Серёжи, довольно болезненно всё происходит, – согласилась Ксюша.

Продолжение следует